Охота на людей. Часть 2 (Продолжение. Начало в №3 от 26 января)
За первое полугодие 1998 года в Кировской области от рук убийц погибло 140 человек. Наталья Мельникова, региональный эксперт по Кировской области Международного института гуманитарно-политических исследований в 90-х гг. по просьбе «Бизнес Новостей» попыталась разобраться в предпосылках событий шестнадцатилетней давности. Сегодня мы представляем вашему вниманию историю появления криминальных групп, ставших участниками и организаторами заказных убийств, захлестнувших Киров в конце ХХ века.
Ребята с одного двора
Работая над материалом, постоянно приходится контролировать себя, чтобы не перейти грань дозволенного. С одной стороны, есть общепринятая мораль, общепризнанные ценности, в конце концов, государственная политика в сфере борьбы с преступностью, а с другой – понимание того, что участники событий 90-х – с любой стороны: и те, кто совершал преступления, и те, кто им противостоял – прежде всего, живые люди. Тот, кто погиб в лихолетье – их оплакивают близкие, и им тоже не безразличен контекст упоминания дорогих для них людей.
Что такое криминал? Кого можно назвать криминальным человеком? Вопросы, на самом деле риторические. Приведём, на наш взгляд, взвешенное мнение экс-начальника УФСБ по Кировской области Алексея Круглова (журнал «Деловая Вятка», сентябрь 2010 года): «Есть люди не судимые, но криминальные до мозга костей, на них может быть кровь и другие грехи, но они могут иметь чистые биографии и занимать высокие должности. Есть люди, имеющие по десять судимостей, но не оказывающие влияние на социально – политическую обстановку. Прежде чем обсуждать данный вопрос необходимо определится, кого считать «криминальным». За каждым словом «криминал» стоят конкретные люди».
Киров – город маленький, поэтому не будет откровением и то обстоятельство, что многие, кто в конце ХХ века оказались по разные стороны «баррикад», вместе гоняли мяч во дворе, сидели за одной партой, вместе начинали заниматься спортом, а потом так получилось, что жизненные пути разошлись… Одни сделали карьеру в силовых структурах, а другие добились авторитета «в определённых кругах». Впрочем, судя по комментариям, человеческие отношения остались. И это, кстати, не есть коррупция. Как говорили герои в культовом фильме того времени: «Не мы такие – жизнь такая».
Спустя около двух десятилетий в памяти очевидцев остались только образы, которые по понятным причинам либо могут обрастать страшилками, либо, напротив, отдельные участники тех событий могут обретать ореол героев своего времени. Как бы то ни было, но даже на уровне государственной политики признавалось, что всевозможные «крыши» являлись субъектами обеспечения национальной безопасности. Тезис далеко не бесспорный, но очевидно, что имеет право на существование хотя бы потому, что само явление «крыш» частично решало проблему неготовности государства противостоять новым угрозам, которые возникали в период перестройки и первоначального накопления капитала.
Описывая любые общественные и коммерческие формирования, включая организованные преступные группы, по которым имеются приговоры, вступившие в законную силу, будем именовать их как «группы давления», понимая под ними некоторую общность людей, которые в силу различных причин обладали какими-либо ресурсами, позволяющими влиять на общественную, экономическую и политическую ситуацию в области.
Культура криминала
Общепринятые мораль и нравственность относят криминальную культуру к негативным явлениям, однако наличие необходимых формальных признаков (идеология, система ценностей, традиции, обычаи, язык и искусство) свидетельствуют о её самодостаточности. Следовательно, криминальная культура не может быть хорошей или плохой, она просто существует и развивается во взаимосвязи с другими культурами.
В качестве примера рассмотрим одну составляющую криминальной культуры: язык - именуемый уголовным жаргоном, который Владимир Даль называл «блатной музыкой». По мнению ряда филологов, уголовный жаргон – это органичная составляющая часть национального русского языка, которая возникла из языка офеней (коробейников) и напоминает языки некоторых этнических групп. В царской России язык «мазуриков, жуликов, воров и карманников» составлял всего 4 тысячи слов, а к периоду перестройки словарный запас обогатился до 10 тысяч слов. Для сравнения: язык Уильяма Шекспира, по разным источникам, насчитывает от 12 до 15 тысяч слов.
Изменение государственной политики, курс на рыночную экономику, ломка старых ценностей – существенно отразились на криминальной сфере. Как отмечает ветеран УБОПа Валерий Казаковцев (журнал «Деловая Вятка», май 2009 года), «уровень образования и образованности в преступной среде вырос многократно. Воровская культура начала меняться сразу, как появились большие деньги».
Основными носителями криминальной культуры являлись «воры в законе» - социальная группа, которая образовалась в начале 30-х годов прошлого века. «Хрущёвская оттепель» в 60-е годы создала условия для развития теневой экономики и сформировала новую социальную группу «цеховиков». Если «законники» подчёркнуто держались обособлено от государства, максимально избегая контактов с любыми чиновниками, то у «цеховиков» была совершенно иная модель поведения – они посредством систематических взяток постепенно вовлекали в преступную деятельность государственных служащих и сотрудников правоохранительных органов. По понятным причинам между названными группами часто возникали конфликты, тогда в середине 70-х годов состоялся «съезд», где им удалось договориться между собой: «цеховики» платят «блатным» десять процентов от дохода своей деятельности, а те им не мешают.
Перестройка и гласность, пришедшие на смену брежневского застоя, выпестовали новую социальную группу – «спортсменов». Последние, в отличие от «воров в законе», как правило, имели хорошее советское образование – часто высшее, биографию без судимостей, официально занимались предпринимательской деятельностью. Им привычнее было излагать свои мысли на литературном русском языке, иногда используя различные сленги (молодёжные, рокеров, «новых русских» и т.д.), нежели учить «феню». «Спортсмены», с одной стороны, зачарованные криминальной романтикой, а с другой – привыкшие к определённому уровню жизни, желающие приумножать личное благосостояние, были совсем не готовы к тому, чтобы искусственно создавать себе трудности, претерпевать гонения и лишения. Они явились основной силой, которая изменила всю криминальную сферу. Эти молодые люди, исходя из своей системы ценностей, выработали новые представления о том, что такое хорошо и что такое плохо, а в результате получился новый неписанный свод правил - «понятия», который постепенно стали альтернативой «воровскому закону».
Суть реформы криминального мира, по мнению Валерия Казаковцева, точно описывается в книге Александра Гурова «Исповедь вора в законе», где «показаны все изменения воровской жизни на примере вора в законе старой закалки». Воровской закон запрещает вору иметь семью, у него должен быть минимум материальных благ, «правильные» судимости, а в 90-е меняется всё: воры живут во дворцах, у них появляется прислуга, личные доходы резко возросли, социальный статус – бизнесмены.
Таким образом, преступный мир разделился на «старых» и «новых»: первые свято чтили «воровской закон» и по мере своих сил и возможностей старались воспрепятствовать реформированию своей среды. Реформа любой системы нуждается в легитимизации, поэтому носители новых идей искали и находили поддержку среди представителей «старого» сообщества. Впрочем, из публикаций в СМИ известно, что идеологические споры порождали жёсткие конфликты, разрешение которых нередко заканчивалось физическим устранением одной из сторон. Так, два славянских вора – Лихарев и Садаков, были расстреляны в центре Кирова с интервалом чуть больше месяца.
На экономическом интересе
С точки зрения оперативной милицейской статистики в Кирове действовало два преступных сообщества, включающие в себя организованные преступные группы – это условное деление, основанное на принципе «старые-новые». По мнению профессионалов, «в реальной преступной среде не может быть такого деления: вот члены одной ОПГ, другой ОПГ, которые объединились в преступное сообщество, а возглавил его «вор в законе» такой-то. Это не государственная организация! Объединение и взаимодействие между собой преступных групп и отдельных преступников происходит посредством наличия общих преступных интересов, личных связей, сфер влияния. При наличии таких признаков аналитики правоохранительных органов могут писать в своих отчётах о существовании такого-то преступного сообщества, но это всего лишь теоретический вывод… Деление на преступные сообщества происходит чаще всего по принципу экономических интересов» (ветеран УБОПа Валерий Казаковцев, журнал «Деловая Вятка», май 2009 года).
Например, идейные разночтения не мешали представителям двух кировских преступных групп «держать» крупнейший магазин – «Дом техники», а прибыль делить поровну. Кроме того, участники преступных групп, естественно, были в курсе, что крепкие ребята с Воровского,8, честно делают своё дело и поэтому иногда вводили их в заблуждение. Так, известно, что две непримиримые группировки специально выезжали за город, где демонстративно открывали бутылки шампанского, зная, что «их снимает Шестой отдел».
Последнее десятилетие ХХ века – особое время. Ветеран УБОПа Владимир Покрышкин (журнал «Деловая Вятка», февраль 2009 года) констатировал: «Нет такого человека у нас, который бы не соприкасался с преступностью, если он чего-то добился в этой жизни. Все нынешние успешные люди начинали с соприкосновения с организованной преступностью, они вынуждены были с ней контактировать… В 90-е годы, если не договорился с криминалом, тебя вместе с твоим бизнесом просто уничтожали - и всё».
Начальник УМВД по Кировской области Сергей Солодовников, в монографии «Криминальная экономика и насильственные преступления против собственности граждан», выпущенной в 2003 году, пишет о «гражданской войне» в сфере экономики, что позволяет «говорить о криминальных отношениях в области собственности, отношениях в области экономической деятельности».
Таким образом, вполне объяснимы скандалы последних лет (особенно в предвыборный период), когда люди, даже уже зарекомендовавшие себя как эффективные управленцы, последовательные депутаты и умеющие отстаивать не только своё, но и общественное мнение в органах власти, будучи в оппозиции и меньшинстве, вынуждены оправдываться за свою «бурную» молодость.
(Продолжение следует)
Наталья Мельникова
nata_melnikova@rambler.ru