В чепецких традициях

Кирово-Чепецк — молодой город, почему именно там возникло ваше предприятие, связанное с традиционным промыслом?

— Город Кирово-Чепецк, на самом деле, является местом традиционного бытования лозоплетения. В 17-18 веке для жителей поселения Усть-Чепца, а также близлежащих сел и деревень это был обычный крестьянский промысел. Традиции эти зародило обилие исходного сырья и необходимость его использования в повседневной жизни. В разное время на территории нашего города работали достаточно сильные предприятия: компания «Абрис», которая делала роскошную мебель и выставляла ее даже  за рубежом, фабрика «Игрушка», которая тоже занималась плетением изделий из лозы. Сложилась своеобразная школа: сейчас в городе работает целая плеяда мастеров и можно говорить о собственных стилистических особенностях данного промысла. В соответствии с постановлением правительства Кировской области город Кирово-Чепецк и кирово-чепецкий район закреплены как место традиционного бытования этого промысла. Кроме того, у нашего города  на протяжении многих лет сохранялся монопрофильный тип экономики. Если говорить с юмором, то мы сами себе придумали занятие в отсутствии работы. В 1998 году я впервые зарегистрировала ИП, а в 2006 мы создали полноценное ООО «Азимут».

 

А как вы сами пришли к лозе — плели с детства?

— Нет, первым моим увлечением была деревообработка: в свое время я работала на ряде предприятий, в том числе в компании «Абрис». Пришла, увлеклась, осталась, и это выросло в дело всей жизни. Сейчас наш бизнес семейный – мой супруг является техническим директором нашей компании. Он талантливый инженер.

 

Куда делись те предприятия, о которых вы говорите и на которых сами работали?

— Они не пережили 1990-е годы. Там сошлось много экономических, управленческих причин, отчасти, может быть, политических. Таких, как они, по стране было много.

 

Ваше сегодняшнее предприятие насколько большое?

— Фактически оно располагается в границах трех производственных участков: два – непосредственно в самом Кирово-Чепецке, и один – в селе Полом. Сегодня ситуация у нас стабильная: если брать соотношение выпусков объема продукции и того коллектива, который необходимо содержать, то мы достигли некоего оптимального размера – мы достаточно крупные для того, чтобы выполнять серийные заказы (в том числе и тысячные объемы), поэтому работаем даже с рядом сетевых ритейлеров федерального значения. Что касается производственных площадей, то их мы арендуем. Администрация города Кирово-Чепецка  снизила для нас ставку арендной платы до минимальных размеров. Это и определило успех в развитии нашего бизнеса, потому что с рентабельностью 5-7% ни построить, ни выкупить практически ничего невозможно. Поэтому я не согласна с мнением, бытующим в предпринимательской среде, о том, что  бизнес никак не поддерживается. Я – живое воплощение того, что помощь есть. Если ты активен, работаешь легально, умеешь договариваться и помимо личных интересов имеешь определенную гражданскую позицию, ряд форм поддержки ты можешь использовать. Именно благодаря им мы добились того, что имеем сейчас. Нас, например, вывозили на зарубежные выставки: мы были в Швейцарии, Германии, Франции. Скажите, много ли предпринимателей могут позволить себе финансовое участие в таких мероприятиях?

 

Для меня является загадкой то, где вы берете сырье?

Частично заготавливаем сами. В тех местностях, где никогда не существовало предприятий по лозоплетению, люди и не представляют, что есть такой вид заработка, как сдача дикорастущего природного сырья. У нас большое количество заготовителей, которые работают по договорам: очень много рыбаков, охотников, садоводов, есть даже целые семейные подряды. Частично мы закупаем сырье в других областях, потому что вятский северный прут – незрелый и ломкий. Наше конкурентное преимущество состоит в том, что мы делаем все, начиная от игольницы, заканчивая креслами-качалками. Основные группы – торговое оборудование, подарочная упаковка, изделия для дома. Как сделать так, чтобы промысел был актуальным? Он должен быть составной частью предметной культуры общества: стоять на прилавках магазинов, использоваться в домашнем быту. Тогда традиция не умирает.

 

Как и в других отраслях, у вас много проблем с кадрами?

— В промыслах всегда говорят о проблеме кадров. Молодежь к нам, конечно, редко идет, потому что уровень оплаты труда довольно низок. Но давайте решим проблему со страховыми взносами, чтобы предприятия могли платить своим работникам высокую зарплату, и я вас уверяю — так как работа у нас интересная, перспективная и есть своеобразный социальный лифт — молодежь к нам в очередь выстроится. Вторая сторона вопроса — учебные заведения. Нам повезло — у нас есть ВятГУ, который имеет сильную кафедру по обработке художественных материалов, есть Кировский технологический колледж. Если говорить конкретно о лозоплетении, то, конечно, в нашей стране нет ни одного учебного заведения, которое бы готовило для нас специалистов. Поэтому мы учим их сами с помощью Учебного центра государственной службы занятости Кирово-Чепецка. 

Центральное ядро коллектива - мастера, работающие  с первых дней основания предприятия, а многие другие  сотрудники пришли именно по программе обучения. Текучки особенной нет — если человеку понравилось и у него все получилось, то он остается  надолго. Причем ситуации бывали разные. Приходили те, кто всегда любил рукодельничать, пробовали работать с лозой, а она им никак не поддавалась. А бывало, что человек ничего в жизни не делал руками, а у нас успешно осваивал профессию и получал потом за свои работы призовые места на федеральном уровне. Наша профессия порой раскрывает такие таланты, о которых человек и не подозревал.

 

Как называется ваша профессия?

— Изготовитель художественных изделий из лозы. Мне категорически не нравится, когда наших мастеров называют как-то по другому: я много лет потратила на восстановление престижа этой профессии в нашем городе и могу ответственно заявить, что наши сотрудники умеют делать руками то, что не умеет делать больше никто, они мастера, художники, люди уникального труда.

 

Победили Китай

Кажется, что в последнее время интерес ко всему народному, аутентичному растет. В сфере НХП это заметно?

Не сказала бы, что интерес к нам сильно вырос по сравнению с прошлыми годами: скорее он смещается с одного сегмента на другой. Так, еще недавно мы делали очень много корзин для домашних животных. Иной раз нам казалось, что уже у каждой кошки в нашей стране стоит такая корзина, но интерес к ним не снижался. Через какое-то время появилась мода на корпоративные подарки. Все это благодаря тому, что мы не воспринимаем промыслы как нечто архаичное. У нас, конечно, сохраняются все традиции изготовления, но методы декоративной выразительности подвержены модернизации. На предприятии, например, есть замечательные итальянские станки лазерной резки и гравировки, позволяющие работать в комбинированной технике, сочетать плетение с элементами столярной работы. На последней крупнейшей международной выставке «Росупак» мы имели очень большой успех при том, что там было всего две компании, которые работали в сегменте ручного труда.

 

А мне казалось, что количество мастеров, делающих что-то своими руками, увеличивается.

— Понимаете, количество мастеров-надомников, может быть, и растет и они, безусловно, талантливы. Но одно дело – произвести красивое изделие в единичном экземпляре, а совсем другое – наладить его сбыт, ритмичность поставок. Частные мастера делают авторские работы, но сделать это качественно, в срок и в достаточном объеме может далеко не каждый. Если под словом ремесло мы понимаем мелкое ручное производство изделий для личных нужд самого мастера или его заказчика, то способность серийно, типично и технологично выпускать в достаточном объеме такие изделия, сохраняя при этом  авторские разработки и стилевые особенности, мы называем уже производством  художественных промыслов.

 

Вы говорили, что на той выставке вы конкурировали по лозе только с Китаем и выигрывали его. Это так?

— Отчасти да, та фирма, которая являлась дистрибьютором китайских корзин в Россию, как выяснилось – наш заказчик.

 

То есть наши промыслы побеждают китайский массовый продукт?

— Такова, скорее, гримаса современной экономики, потому что когда произошел резкий скачок доллара и входная цена на товар стала меняться, да еще и не по разу в день, крупные компании вспомнили, что у нас есть российский производитель, который работает за рубли и по вполне адекватным ценам, сопоставимым качеству. Мы стали получать очень много заявок именно от тех компаний, которые традиционно работали с Китаем. Не то, чтобы мы выиграли от этого, но интереса к нам стало больше.

 

Когда может быть ощутима большая прибыль и большая рентабельность?

— Можно много говорить о наших проблемах. Но самое главное для нас сегодня то, что государство никак не выделяет промыслы по уровню ручного труда – мы платим страховые взносы на общих основаниях. В каждом рубле от продажи продукции 80 копеек составляют затраты на сырье, работу и налоги по фонду оплаты труда. Когда говорят, что у нас высокие налоги, это не совсем точная формулировка. Упрощенная система налогообложения доказала свою эффективность. Для предприятий производственной сферы  и для производителей НХП в особенности,  очень дорого  администрирование бизнеса по-совокупности различных видов сборов, платежей, затрат на выполнение огромного количества нормативно-правовых актов. Нет разграничения  ни по видам, ни по масштабу бизнеса; нет разницы, большой ли у тебя сталелитейный завод или мелкое кустарное производство. Да, нам предоставляются субсидии, но сколько бы денег ни закачивалось в народные промыслы, пока не будет устранена проблема со страховыми взносами на законодательном уровне, ни о каком развитии мы говорить не будем. Кроме того, я считаю, что субсидии – это лишь на определенном этапе развития благо, а потом – это дурная привычка. Надо менять законодательство так, чтобы мы были конкурентоспособны, чтобы без всяких субсидий мы трудились эффективно, расширялись, зарабатывали, трудоустраивали людей. Метод один - дифференцировать страховые платежи внебюджетного фонда по доле ручного труда, хотя бы оставив их на уровне 14%. Хорошо, что мы - мелкое предприятие. А возьмите ту же Хохлому – они берут миллионные кредиты, чтобы только заплатить эти взносы. Если сравнить нас с любым другим предприятием, имеющим механический труд и одинаковые с нами обороты, то у нас по сравнению с ним чистой прибыли остается на руках в десятки раз меньше. Именно поэтому, несмотря на государственную поддержку, народные промыслы ежегодно теряют количественно и качественно, многие находятся на грани исчезновения. Навсегда утрачена знаменитая вятская гармонь, не осталось ни одного предприятия на территории области, которое бы занималось серийно художественной обработкой соломки, печальный список можно продолжить. 

 

В прошлом году на ежегодном фестивале «Кладовая ремесел» выступал Павел Ануфриев и сказал, что будет стремиться к разрешению вопроса со страховыми взносами. Какие-то подвижки в этом направлении уже есть?

- К сожалению, пока ждать каких-то изменений не приходится. В свое время  Кирово-Чепецкий Союз предпринимателей выступал с инициативой, ездил на рабочие совещания в Госдуму, когда шло обсуждение концепции новой пенсионной реформы с тем, чтобы перераспределить нагрузку в принципе. Зарплата — это расходная статья, и не может один человек обеспечить пенсионное благополучие всех своих сотрудников. Если у нас солидарная система формирования будущих пенсионных накоплений, то мы считаем, что и сами граждане должны участвовать в этом процессе. Все, что связано с реализацией пенсионного законодательства является системообразующим фактором для экономики страны. Пенсионная реформа – это не тот случай, когда кто-то один может  сказать: «Я знаю, как это можно сделать». Простых решений здесь нет, есть очень противоречивый опыт разных стран.  На определенном этапе, когда шло обсуждение новой концепции пенсионной реформы, от власти требовалась политическая воля к принятию сложных решений и большие интеллектуальные усилия. А   общественным объединениям предпринимателей  необходимо было проявить единую позицию и предпринять серьезные  шаги для кардинального изменения пенсионного законодательства. Но этого не случилось, хотя у нас в Кировской области ситуация была благоприятная — было понимание власти (лоббировал  эту инициативу сенатор от Кировской области  Олег Александрович Казаковцев), и желание двигаться в этом направлении. Сейчас время упущено. Бюджет  пенсионного фонда сегодня - это священная корова, которую резать не дадут никому, такова политическая конъюктура. 

Когда эта инициатива не получила поддержки, были предприняты действия в другом направлении. 

Некоммерческое партнерство «Народные художественные  промыслы Вятки» при помощи тогда департамента,  а сейчас министерства развития предпринимательства и торговли  - инициировали вопросы о внесении изменений в справочник  ОКВЭД для целей государственной регистрации предприятий НХП  и снижения ставки страховых взносов на уровень платежей для сельхозпроизводителей и замораживания ее до 2020 года.

Инициатива по ОКВЭДам, пожалуй, единственная, имевшая продолжение. По нашим сведениям дифференциация будет произведена в новом справочнике, вступающем в силу с января 2016 года.

К слову сказать, Кировская область отличается от остальных регионов весьма серьезным уровнем поддержки предприятий  НХП, в тройке лидеров, Ярославская, Кировская и Нижегородская области. Народные промыслы Вятки стали своего рода визитной карточкой региона.

Много говорится о сохранении нашей идентичности – фраза шаблонная, но от этого она не перестает быть верной и актуальной. Большое счастье, что мы в России смогли сохранить производства ручного кустарного труда со своими самобытными художественно - стилевыми особенностями на основе глубоких национальных традиций. Европа сейчас таких  предприятий практически не имеет – там развитие  промыслов ушло в сторону декоративно-прикладного искусства,  а ремесленная деятельность осуществляется в рамках объединения частных мастеров в гильдии. Наши предприятия народных промыслов – полноценные субъекты малого и среднего предпринимательства, которые имеют вполне современную организацию производства, уникальные трудовые коллективы, способные к выпуску продукции ручной работы в промышленных объемах.

 

Восьмерка самых

Предприятий, работающих в НХП много? Между вами сильная конкуренция?

— Надо понимать, что не каждый, кто делает что-то руками, является производителем  НХП. Когда говорят о промыслах, надо четко понимать: есть предприятия НХП, а есть предприятия, которые работают в сфере НХП. Есть федеральный закон «О народных художественных промыслах России». И там четко прописаны критерии: предприятий, соответствующих им, у нас по России около 70. В нашем регионе таковых всего 8. Чтобы иметь это почетное звание, необходимо регулярно оценивать свою продукцию через систему художественно-экспертных советов: сначала на  областном уровне, а затем в  Министерстве промышленности и торговли России. Если свыше 50% в общем объеме выпуска продукции  составляют изделия, включенные в утвержденный перечень изделий признанного художественного достоинства, если при производстве данного вида продукции соблюден ряд специфических особенностей промысла и осуществление деятельности территориально совпадает с законодательно установленным местом традиционного бытования, тогда мы можем говорить, что оно является предприятием НХП.

 

А восемь — это много или мало?

— Конечно, мало. Вы вспомните, что в советские годы предприятия НХП были ведущими  поставщиками валюты в бюджет, их продукция продавалась за границу. Можно говорить о таких всемирно известных брендах как  Хохлома,  Жостово,  Гжель, и о наших вятских предприятиях, например «Нолинской фабрике матрешек»  (ей нынче 85лет). Это настоящие предприятия художественной промышленности, просто труд там ручной и требования к изделиям высочайшие.

 

Как формируется художественно-экспертный совет, о котором вы сказали, кто в него входит?

— Областной художественно-экспертный совет неоднороден по своему составу: в него входят искусствоведы, специалисты  которые хорошо знают историю разных видов промыслов, могут аргументировано судить о художественной ценности предмета с точки зрения народного искусства. Также в совете состоят действующие руководители предприятий НХП, те, кто воплощает промыслы практически,  профессионально владеет технологией и традицией. Мнения членов совета не всегда совпадают, но сочетание академической и прикладной точек зрения дают в достаточной степени объективный результат. Вообще такой подход  отражает синкретичность (неразделимость) двух основ промыслов: красоты и пользы.

 

Сейчас, например, как раз идет оживленная дискуссия  по поводу того, можно ли считать  произведения кировской художницы Галины Устиновой традиционным промыслом-вятской росписью.

– Точку в этом споре поставил художественно-экспертный совет, состоявшийся еще в апреле: Галина Устинова — прекрасный мастер, художник,  у нее замечательные работы в эклектичной технике авторской росписи, но называть ее вятской нельзя. Под термином «вятская роспись» мы подразумеваем совсем  другое. Есть конкретные музейные образцы  того, что называется вятской росписью - и им противоречить нельзя. Есть материальное наследие фабрик «Умелец» и «Идеал», которые  на протяжении многих десятков лет фиксировали это явление в  своих изделиях. И либо надо работать в этих традициях, либо называться по-другому. Понятны чувства художника. Понятны бизнес - интересы  «Галереи Прогресса»,  вложившей  средства в продвижение проекта «Вятская роспись. Возрождение». Тем не менее, подмена понятий очевидна. Промыслы -  очень тонкая, чувствительная сфера. Это народное достояние, принадлежащее нам всем. Попытки  одного юридического лица использовать его как личный  бренд, как минимум, неэтичны. А попытка зарегистрировать товарный знак на наименование промысла по прецедентному решению Федеральной антимонопольной службы является противозаконной.  Если говорить об истории вопроса, то у нас изначально  не было как таковой собственной  росписи. Занимались  наши  предки отхожими промыслами, перенимали мотивы западно-уральской, сибирской, отчасти северной росписей. Трансформировалось это все в очень своеобразную, самобытную вятскую кистевую роспись,  украшали которой внутреннее убранство дома и отдельные предметы. И если бы мы  в точности этой росписью стали декорировать современные предметы, продукт, скорее всего получился бы непродаваемым. Вятская роспись отчаянно нуждается в изучении и адаптации к культурному контексту сегодняшнего  дня. До тех пор, пока не накопится фактический предметный  материал, сделанный здесь и сейчас  руками  разных  мастеров и художников, пытаться получить некий приоритет на название «вятская роспись», нельзя.

 

А как вы в целом относитесь к деятельности «Галереи Прогресса», которая и продвигает этот вопрос с росписью?

—Уважительно. «Галерея Прогресса» - это  коллектив энтузиастов своего дела. Они по-настоящему любят его, болеют им. Есть люди-моторчики, которые все заводят и заставляют двигаться вокруг себя. Мне кажется, что руководители «Галереи» именно такие. За небольшой период времени они смогли создать знаковое для культурной жизни региона сообщество. Они — специалисты, знают свое дело, делают интересные выставки. И даже этот спорный вопрос вокруг вятской росписи нисколько не умаляет их заслуг.

 

Наверняка вы слышали и об интересных магазинах-матрешках, которые помогают по всей России продвигать наши промыслы.

- Тоже интересный и очень патриотичный проект. Когда говорят о сохранении и возрождении народных промыслов, всегда встает вопрос о том, кто и как этим должен заниматься. На самом деле собирать  экспонаты, описывать и сохранять должны учреждения культуры (музеи), а предприятия НХП должны заниматься актуализацией промыслов, делать их качественными, современными, востребованными. Тогда они будут жить. И ребята с матрешкой сделали то, что сегодня очень нужно — создали современное, но в то же время и с отсылкой к промыслам оборудование.

 

Елена, если бы не лоза, то что?

– Я много раз задавала себе вопрос «могла бы я заниматься чем-то другим» особенно в сложные времена, когда мы переживали кризисы. В итоге все равно  приходила к ответу, что нет. Если бы мотивация была исключительно денежная, то  конечно, стоило  бы заняться другим видом деятельности, более доходным, который не требовал бы такой самоотдачи. Промыслы - это очень специфический и тяжелый труд . Перспектива  здесь не столько в финансовых результатах, сколько в раскрытии и реализации личного творческого  потенциала человека. Кроме того, моя рекомендация всем, кто хочет рискнуть и открыть свое дело — надо создавать семейный бизнес. Это самая устойчивая конструкция. Это общие цели, это жизнь в едином ритме и одна на двоих гордость за хорошо сделанное дело.

 

Досье

Елена Львовна Кувшинова, директор предприятия «Азимут».

Дата и место рождения: 17 мая, 1972 год. Ставропольский край (вятские корни).

Образование: Кирово-Чепецкое профессиональное училище по специальности «лаборант химического анализа», среднее профессиональное образование  по дисциплине «бухгалтер промышленных и малых предприятий», ВятГУ «Информационные системы в экономике».

Карьера: главный бухгалтер в торговом предприятии, специалист коммерческого отдела на фабрике пластмассовых изделий, инженер отдела сбыта на мебельном производстве (МЦ-5), специалист по изготовлению художественных изделий ПКФ «Абрис», с 1998г - индивидуальный предприниматель, с 2006 г-руководитель ООО «Азимут».

Увлечения: книги, стихи, рукоделие.

Любимый писатель: величайший русский сочинитель — Антон Чехов.

Любимая музыка: Pink Floyd, рок, джаз.

Любимая кухня: простая еда: овощи, рыба, хороший чай.

Ваш девиз: Великое благо иметь то, чего желаешь; еще более великое благо ничего не желать, кроме того, что имеешь.

 

Опросник Марселя Пруста:

Есть ли способность, которой вам хотелось бы обладать? Да, способностью к изучению иностранных языков.

Есть ли реформа, которая вам кажется наиболее важной для нашей страны. Безусловный приоритет образованию и здравоохранению. Власть -это почетное бремя и моя личная утопия: чтобы было так.

Ваш любимый литературный герой: Дон Румата у братьев Стругацких.

Что бы вы сказали, окажись перед Богом: Помню. Каюсь. Приму.