Контроль без фанатизма

Мы брали интервью у прежнего руководителя вашей компании в 2011 году. Что изменилось  с того времени?

— На самом деле ничего глобального не произошло. Мы работаем спокойно и стабильно, финансовое положение устойчиво. Текучки кадров нет: несмотря на кризисную ситуацию, мы не проводили массовых сокращений, численность персонала меняется незначительно. Сегодня в подразделениях «ККК» числится 180 человек.

Чем вы сегодня  торгуете и что производите?
— Когда мы назывались еще Кировглавснаб и являлись подразделением Госснаба СССР, мы занимались снабжением промышленных предприятий, производили и ремонтировали деревянную тару, а также собирали вторресурсы и перерабатывали их. Сейчас мы вынуждены подстраиваться под условия нового времени, рыночной экономики. Мы сохранили полностью все четыре базы, но вынуждены сдавать часть площадей в аренду, так как производство тары сейчас не актуально. Из снабженческой организации мы преобразовались в торговую компанию. Как и раньше, мы занимаемся торговлей продукции производственно-технического назначения (оборудование, электрооборудование, спецодежда и т.д.). Кроме того, мы начали заниматься розничной торговлей (сегодня в составе компании пять магазинов, где мы продаем товары народного потребления). Сегодня мы единственное в стране предприятие из структуры Госснаба, которое сохранилось в таком формате. В следующем году нашей компании исполнится 60 лет.

Тяжело было все это сохранить?
— Да, конечно, особенно в 90- годы, когда денег фактически не было, а был только бартер и взаимозачеты при том, что налоги нужно было платить живыми деньгами. Тогда, например, к нам обратились с просьбой о том, чтобы мы привезли угля. Надо было спасать населенные пункты от холодов. Мы, используя наработанные нами в советское время связи, занимались закупками топлива для нужд Кировской области. Но денег нам за это не давали: «Возьмите, - говорили, - вагон водки или яранской муки, а денег нет, до свидания». Вот и приходилось постоянно обмениваться чем-либо, чтобы в итоге получить хотя бы какие-то живые деньги.

Как удается сегодня конкурировать с компаниями-новичками, которые выработали новые подходы к маркетингу?
—Мы продаем товары народного потребления — не торгуем предметами роскоши, брендовыми вещами, у нас удобное соотношение цены-качества. Мы находимся в своей нише. Кроме того, нас отличает от остальных игроков этого рынка ответственность в выполнении взятых на себя обязательств и договоров. Если мы продадим некачественный кран, из-за которого будет затоплен дом или квартира, и нам выставят претензии, мы  возместим ущерб. Поэтому мы не продаем ненадежную продукцию. Хорошо дешево не бывает. В последнее время в нашей структуре доходов большее место стала занимать розничная торговля в связи с тем, что мы практически перестали участвовать в различных тендерах.

Почему?
— Я считаю, что они не совсем корректны. Любому вменяемому человеку должно быть понятно, что если какая-то вещь стоит 1 рубль, ее нельзя продать за 50 копеек. Это будет означать, что ее качество хуже. Если бы вам три бригады предложили сделать дома ремонт: одна назвала бы цену в 10 рублей, вторая — в 5, а третья согласилась бы все сделать за рубль, то вы бы явно что-то заподозрили. Сколько сегодня случаев, когда активисты проверяют построенные для переселенцев дома и находят в них огромное количество недочетов. Когда начинается переделка построенного, оказывается, что на это нужны дополнительные миллионы рублей.
Сам принцип 44-ого федерального закона — чем дешевле, тем лучше — порочен. Взять, к примеру, профнастил. В советское время его толщина была равна 0,7 мм, потом, чтобы удешевить материал, дошли до 0,55 мм, сейчас Китай выпускает вообще по 0,4 мм. Это же крашеная фольга: крышу закрыть им можно, но неизвестно, сколько он прослужит.
До 2014-2015 годов мы активно участвовали в программе по расселению ветхого жилья, но когда во время кризиса стали поступать предложения по поставке продукции по той же цене, что и ранее, а рассчитаться предложили только через год, мы решили, что в этом нет никакой экономической целесообразности. Теперь мы отошли от всех этих проектов и работаем с ИП, колхозами,  — с теми, кто умеет считать деньги, как свои, так и чужие.

Кстати, вы планировали сотрудничать с Китаем.
— Да, я туда даже ездил два раза. Мы хотели заниматься производством светодиодных лампочек. Побывали там, посмотрели, но китайцы сказали: «Все равно у вас дешевле, чем у нас, не получится, даже не планируйте». Второй раз я побывал там на лесной бирже в Маньчжурии (то место, куда поставляется российский лес), и убедился в том, что пока у нас планируют заняться углубленной переработкой деревесины, у них там она уже давно перерабатывается полностью (используется даже кора).

Поэтому сейчас попытки сотрудничества Кирова с Китаем пока заканчиваются ничем? Они не видят у нас перспектив?
— Китайцы идут к нам. Только они не собираются открывать здесь производства, потому что у нас не созданы стабильные условия для работы. Китай активно скупает у России лес и вывозит к себе. Они поняли, что лучше вывезти сырье отсюда — пусть оно будет для них золотым (как нам кажется), и какой-то продукт создают уже непосредственно у себя на родине, без всяких проверок и пристального надзора.

Их система контроля за бизнесом сильно отличается от нашей?
— Для китайского бизнеса созданы абсолютно прозрачные правила игры. Если ты платишь налоги, то тебе больше никто не задает вопросов. И никто не беспокоит бессмысленными проверками.

У нас же каждый год чиновники рапортуют о том, что бизнес они больше не «кошмарят»?
— Да, по телевизору говорят, что не надо «кошмарить» малый бизнес. Малый - нельзя, большой проверять опасаются, остается только средний. Мы «чистые», «прозрачные», не прячемся, есть возможность предъявить нам штраф и быть уверенным в его оплате, так как на наших счетах есть денежные средства и у компании есть имущество, мы предоставляем документы по первому запросу (в течение 5 дней, например), поэтому проверять нас очень удобно. И все вполне законно. Но дело в том, что подобные проверки сильно отвлекают от работы. Так, к примеру, пришли к нам с проверкой охраны труда в январе, а процесс этот до сих пор не закончился. Мы соблюдаем все правила, вовремя платим зарплату и аванс, у нас есть своя база, где люди бесплатно отдыхают, за 20 лет работы у нас не было ни одного происшествия, которое было бы связано с нарушением производственной безопасности, даем людям за вредность молоко, у нас есть даже диплом о том, что «ККК» является предприятием высокой культуры труда. Но при этом у нас все равно выявили недочетов на 200 тысяч рублей: например, у нас не оказалось инвентарного номера на токарном станке, наши водители не проходят ежегодную психиатрическую экспертизу и в нашей душевой грязные окна. Мы, конечно, обратились в суд и сократили размер штрафа до 50 тысяч рублей. Казалось бы, все должно закончиться, но нет — сейчас все эти нарушения предъявили лично мне как должностному лицу. Говорят, два раза расстреливать нельзя, но, видимо, это касается не всех. Неизвестно, когда закончится это разбирательство, но в январе 2017 года мы уже стоим в графике на следующую проверку - у Роспотребнадзора.

То есть с того времени, как началась правительственная компания по снижению давления на бизнес, ничего не изменилось? И статистика необъективна?
— Да, малый бизнес «кошмарить» стали меньше: иначе с его стороны начинаются жалобы в прокуратуру. А что касается статистики, то ее показывают с той стороны, с которой выгодно. Да, говорят, что у нас было 100 проверок, а стало 90. Но при этом чиновники не связывают это с данными о закрывшихся предприятиях. Если бизнеса нет, то проверять, конечно, некого. К тому же, если у кого-то проверок стало меньше, то у нашей компании они стали более затяжными, потому что мы всегда стараемся доказать свою правоту в судах. Кроме того, вы запросите в налоговой цифры по тем предприятиям, которые перерегистрировались и числятся официально теперь в других регионах. Да, везде говорится, что в плане налогов мы ничего не теряем. Но ухудшается наш инвестклимат: кто пойдет работать в наш регион, если мы сами из него убегаем? Все дело в том, что наши контролирующие органы до фанатизма выполняют приказы центра.  А в других регионах, насколько мне известно, совершенно не так. Поэтому предприятия по лесопереработке и открываются в Башкирии, Татарстане, где нет леса в таком количестве как у нас, но созданы все условия для ведения бизнеса.

Но иногда инвесторы к нам приходят.
— Какие? Кто? «Магнит», например, к нам пришел. Где он зарегистрирован? В Краснодаре. «Пятерочка» — тоже не у нас. «Леруа Мерлен». Все это торговые сети, а не производства.
Кроме того, в вопросе леса мы постоянно говорим о том, что нам надо заниматься переработкой низкосортной древесины. Но все три бумажные фабрики, которые когда-то у нас работали, мы потеряли. Мурыгинское предприятие — банкрот, Лальская фабрика — банкрот (обе они - градообразующие предприятия), судьба косинской фабрики пока неизвестна. А их продукция очень востребована и мы вынуждены закупать, например, оберточную бумагу, которую производили когда-то в Лальске, в Белоруссии. При этом ЦБК, которые работают в других регионах наращивают объемы и просят увеличения поставок сырья.

Врио губернатора Игорь Васильев назвал отрасли, которым будет уделять больше внимания: лесную, сельское хозяйство, биотехнологии. Вы ждете серьезных перемен от его руководства?
—Все, что он сказал, правильно. Но для того, чтобы началось какое-то развитие, чтобы к нам вернулся не только наш бизнес, но еще и пришли бы инвесторы, нужно создать условия, которые будут для всех привлекательны: нужна определенность, последовательность в законах, чтобы действительно стало меньше бессмысленных проверок и так далее.  Когда регион вкладывал деньги в аэропорт, нам говорили, что если мы его не преобразим, к нам не прилетят инвесторы. Да они не прилетят, если не будет условий для спокойной работы. А если условия появятся, то они сами придут и сами построят аэропорт. Возьмем дороги. Как добраться до Подосиновца, например, — районного центра, между прочим. Никак: только через Коми или Вологду (и так, и так по 600 км получается). А это прекрасное место с домом-музеем маршала Конева. И о каком развитии туризма мы тогда говорим? Да, у нас много разных фестивалей в районах. Но вы приедете туда, бабушки продадут вам лапоть и что дальше? Разве от это создадутся новые рабочие места? Надо заниматься тем, что было у нас всегда: машиностроение, промышленность, сельхозпредприятия.

 Экономика вроде бы начала оживать....
— Да, есть какие-то цифры, рост цен остановился, даже идет речь о дефляции. Возможно, это сезонное колебание цен. И мы не знаем, по какой группе товаров они делают выводы о снижении. К примеру, стоимость ж/д перевозок выросла с 1 июля, а потом цена на них поднялась еще и с 1 августа. Соответственно, увеличилась стоимость продукции, которую мы поставляем. Что касается, например, наших магазинов, то могу сказать, что средний чек  в прошлом году у нас упал практически в два раза. Правда, количество покупателей выросло настолько же, поэтому в объемах мы не потеряли. Но в целом я не вижу оснований, чтобы утверждать, что у людей выросла зарплата.

Когда, по-вашему, может начаться экономический рост?
— Улюкаев (Министр экономического развития РФ - «БН») давно сказал, что дно мы прошли и оттолкнулись от него. Но в какую сторону, не пояснил. В Кирове огромное количество торговых предприятий, но скоро, если не начнут появляться новые производства, торговые центры будут умирать. Какой смысл создавать два магазина рядом?

У вас не возникало желания покинуть не самый успешный в плане развития бизнеса регион?
— Я работаю здесь 28 лет. Пока уезжать не собираюсь. Я здесь родился, привык уже. Надо создать совсем невыносимые условия, чтобы я уехал, а пока терпимо.
 

Беседовала Елена Окатьева

Досье
Николаев Владимир Анатольевич, генеральный директор «Кировской коммерческой компании».
Дата и место рождения: 11 марта 1963 год, поселок Подосиновец.
Образование: Кировский политехнический институт.
Карьера:
с 1988 года — замначальника отдела стройматериалов Кировглавснаба;
с 1992 года — замначальника отдела маркетинга ОАО «ККК»;
с 1994 года — заместитель генерального директора, коммерческий директор «ККК»;
с 2013 года  - генеральный директор «ККК».
Увлечения: рыбалка.
Любимая кухня: рыба.
Любимые фильмы: старые советские.
Любимая музыка: российский рок, шансон.
Девиз: Человека можно обмануть только один раз.