Интервью с Дмитрием Сергеевым

Гендиректор строительной фирмы «Маяковская»пошел в депутаты по просьбе коллег, чтобы у строителей был свой человек во власти.

На столе гендиректора строительной фирмы «Маяковская» Дмитрия Сергеева лежит альбом с фотографиями, эскизами и чертежами дома, в котором жил Иван Аполлонович Чарушин – знаменитый вятский архитектор. Оказывается, «Союз строителей Кировской области», членом Правления которого является Сергеев, решил взять шефство над одноэтажным зданием – отреставрировать, устроить там музей или даже перенести в него офис своей ассоциации. Чтобы была преемственность поколений зодчих 19-20 века и века нынешнего.

 Дом для строителей
- Этот дом сейчас жилой, - рассказывает Дмитрий Валерьевич. - Он признан аварийным и у Союза строителей есть большое желание этот дом расселить, произвести реконструкцию и сделать там музей, а, может, в дальнейшем и Союзу строителей переехать туда. То есть, сделать какой-то дом, где бы строители могли собираться. В расселении мы рассчитываем и на помощь администрации, которая могла бы включить этот дом в программу расселения из ветхого и аварийного жилья, поскольку проект этот некоммерческий.

- А кто будет его осуществлять?
- Предполагается, что в проекте будут участвовать и общественные, и строительные организации. Все это будет осуществляться на общественные деньги. Либо каждое предприятие возьмет на себя какой-то объем работ. Кто-то сказал, что сделает стропильную систему, кто-то готов покрыть оцинковкой крышу, кто-то поменять полы. Есть проектная организация, которая готова внести свою лепту. То есть, желание как-то его возродить, есть. Дом Витберга ведь потерян. На его месте возведен новодел. Но другого варианта там, к сожалению, не было.

- А здесь возможно что-то отреставрировать?
- В любом случае, стены останутся. Деревянные конструкции придется менять, а стены будут живые. Причем есть чертежи и проекты по этому дому, которые позволят провести реконструкцию максимально близко к тому, что было сделано первоначально.

- Я правильно понимаю, что изначально этим проектом занимался архитектурный студенческий центр под руководством Людмилы Борисовны Безверховой?
- Да, они на себя сейчас взяли обязательство произвести обмеры, фотофиксацию, может быть, какие-то конструктивные зарисовки. Чтобы это все легло в основу потом уже рабочего проекта. То есть, у студентов нет возможности делать рабочий проект, потому что нет допуска СРО. А вот создать основу для проектировщиков, они могут.

- И все же основной деятельностью фирмы, которую вы возглавляете, является строительство жилья. Поделитесь секретом, как вашей небольшой компании за каких-то 15 лет удалось создать репутацию одного из лидеров рынка?
- «Маяковская» ведь появилась не на пустом месте. Фирма стала преемником УКС завода «Маяк», подразделения крупного оборонного предприятия, которое занималось и строительством заводов, производственных площадей, жилья для работников, детских садов, школ. Это было предприятие намного большее, чем представляет из себя фирма «Маяковская», и по численности, и по объемам, и по социальной значимости. В 90-е годы, когда шла ломка всего старого в экономике, учредитель принял решение вывести его в отдельное предприятие со 100-процентным участием завода «Маяк». Процесс этот шел непросто. И с первой попытки это не получилось. В конце концов, ее возглавил бывший руководитель УКСа Леонид Васильевич Глушков. И тогда было принято решение сосредоточить деятельность на строительстве жилья для кировчан.

- Леонид Васильевич, ваш предшественник, оставил вам в «наследство» какие-то традиции, которым вы неуклонно должны следовать?
- Такие традиции у «Маяковской» есть. Первая – это честность в отношении с дольщиками. То есть, те обязательства, которые берет на себя предприятие, должны быть однозначно выполнены, независимо от всех складывающихся ситуаций – на рынке, в отношениях с администрацией и так далее. Второе – честность в отношении денежных средств. Человеку на стадии строительства должно быть понятно, как, в какие сроки и в каком объеме он должен внести денежные средства. Без каких-либо внезапных дополнительных трат с его стороны. Все эти условия должны быть оговорены еще «на берегу» и прописаны в договоре.

- Как вы считаете, почему регулярно возникают проблемы с обманутыми дольщиками, которыми сейчас занялся даже президент Владимир Путин. Ведь существуют же саморегулируемые организации строителей, которые, если я правильно понимаю, должны были гарантировать человеку строительство его жилья в срок.
- Нет, у СРО как раз другие функции. Саморегулируемые организации нацелены на техническое регулирование. Их задача следить за тем, чтобы ничего не падало и не ломалось.

- Но ведь для этого существует госэкспертиза!
- Госэкспертиза – это экспертиза проекта. А дальше идет его исполнение. И на стадии реализации проекта тоже могут быть допущены серьезные технические нарушения, которые могут привести потом к аварийным ситуациям. У нас дублирование функций идет скорее с Архстройнадзором, который осуществляет надзор именно за строительством. Государство так установило правила игры, что для выполнения строительных работ компания должна отвечать определенным требованиям. Должны иметь соответствующих специалистов, определенную производственную базу и так далее. И допуск СРО – это наличие всех условий, для того чтобы предприятие качественно выполняло строительные работы.

- А за добросовестность подрядчика СРО не отвечает?
- Нет, и это четко прописано у нас в Градостроительном кодексе. В СРО же не только застройщики входят. В нашем, например, из более чем 200 членов собственно застройщики занимают, может, процентов пять. Остальные – это просто подрядные организации, которые работают на рынке и выполняют строительные работы. Они никак не связаны никак с деятельностью по долевому участию.

Квартал за кварталом
- Как вам удается находить площадки под строительство в городе?
- Тяжело! У нас есть претензии к администрации насчет площадок. С момента основания фирмы мы проводим комплексное освоение территорий. То есть, мы не ведем точечной застройки. Стараемся заходить на площадку –квартал либо часть квартала – где есть ветхое, аварийное жилье. Первый такой комплекс появился в квартале улиц Маклина - Молодой гвардии – Горького и переулка Стального. Дальше мы пошли на Юго-Запад. Там сносили старые деревянные и аварийные кирпичные дома в поселке Мирный со стороны ул. Ульяновской. Затем вошли в квартал между Маклина и Молодой гвардии по другую сторону улицы Горького. Там тоже пришлось заниматься расселением из «деревяшек». Сейчас это официально называется развитие застроенных территорий. А когда мы начинали эти процессы, даже такого понятия законодательного не было. Сейчас за это «удовольствие» нужно администрации платить деньги, причем деньги немалые. Скажем, за возможность застраивать квартал улиц Розы Люксембург, Дерендяева, Советской и Октябрьского проспекта мы заплатили по результатам открытого аукциона 8,5 млн рублей. А за вход на площадку в поселке Мирном – 18 миллионов.

- Это плата за освобождение площадки?
- Нет, ты платишь за то, чтобы администрация создала тебе комфортные условия для дальнейшего строительства. Дальше застройщик берет на себя обязательство расселить…

- За свой счет?
- Да, помимо уплаты 8,5 миллионов мы еще должны расселить здесь 9 домов. И только потом начать строить на этой территории объекты согласно утвержденному проекту планировки и межевания, утвержденному администрацией.

- Другие строительные фирмы не берутся, потому что бояться связываться с расселением?
- Редко, но берутся. Первый договор выиграла региональная ипотечная корпорация. Но там вопрос был, наверное, больше политический – просто надо было начать развивать застроенные территории. Есть другие компании, которые участвовали и выигрывали. Но вот почему это не носит массового характера? Есть сложности. В первую очередь в том, что еще на этапе заключения договора развития застроенной территории предприятие должно внести деньги. Затем найти средства на расселение жильцов старых домов. То есть, мы еще не имеем права привлечь денежные средства инвесторов, но уже должны выложить большие по нашим меркам суммы. Мы вынуждены даже строить свои собственные дома под расселение. На Юровской, 2, мы, например, полностью один подъезд 10-этажки отдали под расселение. У других предприятий такой возможности нет. А крупные компании, как, скажем, КЧУС, Кировспецмонтаж - предпочитают занимать новые площадки, где расселением заниматься не надо.

- Вы даже под программу по расселению из ветхого жилья не попадаете?
- Нет, здесь мы работаем по договору о развитии застроенных территорий. И за собственных средств должны всех расселить. Нам же и проще: мы сами строим это жилье, сдавая его в чистовой отделке, в соответствии с теми требованиями, которые предъявляются к расселению. Мы можем скомпоновать секцию по площадям так, как нам нужно. Зная потребности в тех домах, которые мы расселяем, мы минимизируем свои затраты и строим то же самое. Ну и естественно, раз мы предоставляем собственное жилье, мы эти квартиры подгоняем под момент расселения. А чтобы найти 60 квартир под расселение на вторичном рынке, тут надо иметь штат в десятки риэлторов, которые бы пахали для тебя землю. Так что вопрос развития застроенных территорий сложный. И мы, идя впереди, первыми сталкиваемся с проблемами, которые возникают при реализации данных схем.

- Я читал, что в 2010 году у вас возникла ситуация с женщиной, которой досталось жилье едва ли не старше, чем аварийный дом, который вы расселяли.
- Сейчас, предоставляя новое жилье, с такими проблемами мы сталкиваемся крайне редко. Процентов 95 соглашаются на те условия, которые мы предлагаем. По приватизированному жилью у людей есть еще возможность улучшить свои жилищные условия, докупив квадратные метры до квартиры большей площади по льготной цене.

- Насколько существенна эта льгота?
- Если по Юго-Западу у нас на сегодняшний день квадратный метр стоит 35.500, то с расселяемых мы брали доплату в размере 30 тысяч. Понятно, что за такие деньги человек не построит себе новое жилье, не улучшит свои жилищные условия. А так как мы переселяем уже в готовое жилье, то человек может взять и кредитные ресурсы – ипотеку. Для тех, у кого приватизированное жилье – это выгодно. Тем, у кого жилье муниципальное, мы по нормам жилищного законодательства должны предоставлять равноценное жилье из учета общей площади. И иногда возникают проблемные ситуации – как в случае с той женщиной, о которой вы упомянули. У нее была двухкомнатная квартира площадью меньше 40 кв. метров. За год до того как мы начали заниматься расселением, мы провели общее собрание жильцов. И предложили на нем за маленькую двухкомнатную квартиру предоставлять современную однокомнатную (потому что двушку такой площади сейчас не построить). Как вариант, жильцы могли также приватизировать свою квартиру и докупать квадратные метры. В противном случае мы ищем какую-нибудь хрущевку, подпадающую под эти условия на вторичном рынке. Но эта женщина настаивала на том, что мы ей должны предоставить двухкомнатную квартиру в новом доме. Так как дом был аварийным, то администрация выщла в суд с иском о принудительном переселении. И суд иск удовлетворил. Были случаи когда судебный процесс закончился тем, что ту квартиру, которую мы предлагали на вторичном рынке, граждане соглашались взять добровольно, когда поняли, что суд примет решение не в их пользу. Они съездили, посмотрели и сказали: Мы согласны.

- И на сегодняшний день таких конфликтов удается избежать?
- Даже если они возникают, мы стараемся решать их досудебно. Потому что суд - это не столько финансовые затраты, сколько затраты времени. А мы платим за участие в аукционе, вкладываем деньги в расселение, поэтому нам нужно площадку освободить и начать строительство, чтобы как можно быстрее привлечь средства инвесторов.

Есть вопросы
- Вы сказали как-то, по-моему, на заседании в правительстве области, что для получения разрешения на строительство необходимо выполнить около 100 различных согласительных процедур, затратить около 3 лет и около 25 млн рублей. Эту ситуацию что-то может радикально изменить?
- Эти данные я приводил, опираясь на результаты исследования, проведенного национальным объединением саморегулируемых организаций. Они были проведены по всей России. В этом опросе участвовали и многие предприятия города Кирова. Это как бы такая средняя температура по больнице – она не дает отражения дел в Кировской области, но показывает ситуацию в целом по стране. Хотя Кировская область где-то незначительно, может, отличается от средних показателей.

- Это такой сигнал власти, что надо с этим что-то делать?
- Да. Причем, большинство проблем у нас все-таки сконцентрировано на уровне местных властей, то есть, на уровне города. Многоэтажное жилищное строительство у нас и ведется в основном в городе Кирове. При реализации тех же договоров на развитие застроенных территорий мы сталкиваемся с процедурами, которые в договоре не прописаны. Но которые нас заставляют проходить.

- Можете привести пример?
- К примеру, нас обязали предоставлять информацию о гражданах после их расселения из ветхих домов. Хотя, скажем, часть домов уже расселена самой администрацией. Понятно, что у нас этой информации нет. Но вот дайте нам информацию и все! Или, скажем, в договоре определен срок один месяц на передачу земельного участка в собственность либо в аренду победителю аукциона. Мы ждем решения по передаче нам площадки по Розы Люксембург уже третий месяц, с июня. Ну, вот как их заставить выполнить свою работу?

- Я правильно понимаю, что вы пошли в городскую думу отчасти из-за того, чтобы защитить свои права и права вообще строительных организаций?
- Предложение стать депутатом Кировской городской думы мне было сделано Союзом строителей Кировской области. Потому что в думе я сегодня - единственный строитель.

- Раньше был гендиректор УКС «Авитек» Алексей Лопаткин…
- Да, но в этот раз Алексей Михайлович отказался баллотироваться – эта позиция была известна. А мы представляем определенный пласт налогоплательщиков и наших работников - тысячных коллективов, которые задействованы в строительном комплексе. Вот, чтобы отстаивать наши интересы, доводить их до сведения законодателя, я и пошел в депутаты. Мое выдвижение поддержал и Союз машиностроителей Кировской области, потому что мы являемся дочерним предприятием оборонного завода.

- Вы член «Единой России»?
- Нет, я не член партии. Я шел на выборы как представитель «Народного фронта». Не прошел по одномандатному избирательному округу, но попал в думу по спискам «Единой России».

- То, что вы пришли в Гордуму от «Единой России», накладывает на вас какие-то обязательства, или вы вольны голосовать как сами считаете правильным?
- Фракционная дисциплина есть. Но какого-то, скажем, давления или невыполнения каких-то договоренностей, достигнутых на фракции, пока не было. Можно сказать, что мои жизненные позиции пока совпадают с тем видением, которое есть во фракции. Хотя я в политике человек новый, еще нет и полугода.

- Вы инициируете уже какие-то изменения в нормативные акты или пока просто присматриваетесь?
- Есть вопросы, которые нужно рассматривать в рабочем порядке, пока не на уровне нормативных актов, а на уровне каких-то поручений исполнительным органам власти. Сейчас мы инициировали рабочую группу по проблеме застройки микрорайона Урванцево. У фирмы «Маяковская» в Урванцево нет земельного участка. Мы не участвовали в аукционе. Но у коллег, которые приобретали земельные участки (АРСО, Градостроитель, Кировспецмонтаж, Кировский ССК и ряд других) есть серьезные проблемы. У администрации города такая позиция: мы провели аукцион, землю продали и с рук долой. Нет, ничего подобного. А кто, если не администрация, должен решать вопросы по водоснабжению и по дорогам? Хотя бы, скажем, выработать правила игры, по которым дальше все должны действовать.

- По водоснабжению, насколько я слышал, там вообще нужно отдельную нитку водовода тянуть от водозабора Корчемкино?
- Да, наши коллеги из фирмы АРСО запросили технические условия на первый их дом, и им выдали технические условия – строительство одной нитки водовода из Корчемкино стоимостью 1 миллиард рублей! Этот вопрос можно решить, на мой взгляд, таким образом: если продать все земельные участки, понятно, что уже будут видны необходимые объемы воды. И тогда подготовить инвестиционную программу – с каждого пропорционально его потреблению.

- Что это изменит?
- Размер платы за техприсоединение для каждой строительной компании останется хотя бы в тех цифрах, которые мы сейчас платим за подключение к водопроводу (2 млн руб. за присоединение 10-этажной секции). К тому же Кировские коммунальные системы, видя перспективу, могут взять кредит в банке и построить эту нитку. А в дальнейшем они эти деньги вернут себе путем взимания платы за технологическое присоединение с тех, кто там будет строить. В Урванцево же предусмотрено четыре очереди строительства. Есть там и другие пути решения.

- Сейчас многие говорят о грядущем экономическом кризисе. На строительном рынке эти ожидания как-то сказываются?
- На нас это ощущается спросом. Он выше, чем мы можем предложить.

- Да, я видел на вашем сайте – нет квартир в продаже.
- У нас их никогда не бывает. Это было и до кризиса, и в кризис, и сейчас это продолжается. То есть, мы на сегодняшний момент не можем удовлетворить ту потребность, которая есть в отношении нашего предприятия. По другим строительным организациям я знаю, что есть свободные жилые площади, которые они готовы реализовывать. Но тут вопрос уже – что человеку надо.

Подготовил Олег Прохоренко
oleg.prokh@ gmail.com

Досье:
Дмитрий Валерьевич Сергеев
генеральный директор ООО Фирма «Маяковская»
Дата рождения: 18 декабря 1974 года.
Образование: в 1997 году закончил ВятГТУ по квалификации «Инженер-строитель». В 2000 г. закончил ВятГТУ по специальности экономика и управление на предприятии.
Карьера:
- с 1997 года мастер СМУ-19, затем директор дочернего предприятия.
- с 2004 года – прораб, зам.директора в Вятской проектно-строительной компании.
- с 2005 года главный инженер ООО Фирма «Маяковская
- с 2008 года – генеральный директор ООО Фирма «Маяковская.
- с 2011 года - председатель правления СРО «Союз строителей Кировской области»
Хобби: рыбалка, когда позволяет время.
Спорт: плавание.
Любимая пища: всеяден, если это вкусно.
Женат, воспитывает дочь.
Жизненная философия: Честность и ответственность за те дела и обещания, которые ты даешь. Если дал слово, то должен его выполнить. Если пообещал, значит, сдержи слово.