Максим Ноготков

Сам себе градоначальник

Максим Ноготков стал миллионером в 20 лет. Причем не на приобретенных с чековых аукционов нефтяных вышках, а за счет собственного ума и способности к коммерции. Объем продаж техники зарегистрированной им с друзьями компании «Максус» в 1995 году уже достигал 100 тыс. долларов. В школе Максим учился на «хорошо» и «отлично», но это не помешало ему уже в девятом классе начать торговать. Он копировал и продавал компьютерные программы. А в 2012 году стал долларовым миллиардером, заняв 1153 строчку в мировом рейтинге богачей по версии журнала Forbes.

Помните ли, как заработали свой первый рубль? - спрашиваю гостя «Бизнес Новостей», приехавшего в Киров с сетевым проектом народной демократии «Йополис».

- Первый осмысленный бизнес был – продажа программ.

Собственных программ?
- Нет, я копировал чужие программы для компьютера БК-0010 и продавал.

И это были действительно хорошие деньги?
- Нет, деньги это были смешные. Но они позволяли покупать какие-то аудиокассеты и чувствовать себя на фоне моих сверстников неплохо.

«Сначала было немного стыдно, — признался Ноготков в одном из интервью. — Сказывалось интеллигентское воспитание, но потом это все как-то само собой прошло и рассосалось».

Еще Максим с детства увлекался программированием, ходил в Дом пионеров на занятия по информатике и даже поступил в МГТУ им. Баумана. Но уже на втором курсе принял решение уйти в академический отпуск - «Сдал уже практически всю сессию, оставался только один экзамен. И тут меня осенило, что лучше его не сдавать, а отложить на полгода учебу, для того чтобы попробовать постоянно заниматься бизнесом. Это решение пришло внезапно и было воплощено так же быстро», – вспоминает Максим о своем решении.

Рассказывают, что его бизнес рос такими темпами, что об оставленном университете просто не было времени вспоминать. «Максус» в то время обосновался на «Горбушке», обзавелся региональными клиентами. А в конце 1990-х «Максус» начал торговать модными в ту пору цифровыми радиотелефонами стандарта DECT. Благодаря телефонному направлению «Максус» выжил после августовского кризиса 1998 года. Тогдашние события вполне могли поставить на компании крест. «В тот момент склады оказались завалены, а продажи были очень маленькими. И мы сразу понесли убытки», – вспоминает Ноготков.

Образование он все-таки получил. Поступил в МИРБИС и прошел курс МВА. Как вспоминает он сам, «обучение дало возможность шире взглянуть на мир, открыло новые горизонты, очень доволен!»

А в 2004 году «Максус» претерпевает реорганизацию и возникает группа компаний «Связной», генеральным директором которой становится Максим Ноготков. А в 2010 году группа компаний «Связной» основала одноименный банк, который на сегодня является одним из самых крупных в стране.

 «Связной» на все руки
У вас на сегодняшний день достаточно много самых разных проектов – и банкинг, и нон-фуд ритейлер Enter, который, как пишут «Ведомости», к концу этого года будет насчитывать почти 100 магазинов в 40 городах, а в будущем году планирует покрыть всю европейскую часть и, если хватит ресурсов, дойти до Урала. Это что, диверсификация бизнеса «Связного»? Действия для защиты от возможного снижения объем продаж в мобильном ритейле?
- Нет, это не диверсификация. Мобильный ритейл развивается и в следующем году будет расти, по нашим оценкам, процентов на 25.

Вы говорите про бизнес в оффлайне?
- Растет и оффлайновый, и онлайновый. Второй, конечно, быстрее, наверное, процентов на 60 в следующем году. А в целом выручка компании процентов на 25. Но это не диверсификация. Это просто новые проекты, которые нам интересны, которые мы развиваем независимо от бизнеса «Связного». Они существуют просто как отдельные компании.

Но учредителем являетесь тоже вы? Или там есть капитал каких-то сторонних инвесторов?
- Я везде являюсь контролирующим акционером. Это деньги группы. «Связной» - один из проектов группы, не единственный у нас сейчас.

Что касается банка «Связной» - это какое-то модное поветрие или необходимость? Сейчас многие создают свои банки – и МТС, и Олег Тиньков…
- Это, конечно, определенная синергия с ритейлом, которую мы захотели получить. По существующим у нас бизнес-процессам мы в год берем у людей 10 миллионов паспортов, оформляем на них контракты сотовых операторов. То есть, у нас с точки зрения бизнес-процессов, что продать новый телефонный номер человеку, что открыть новый банковский счет – похожая операция, которая не требует большой площади, и которую мы как компания умеем хорошо делать. Нам просто показалось, что финансовые услуги – это хороший сервис и хороший продукт, который мы могли бы оказывать в «Связном» как хорошее дополнение. Плюс у нас очень много людей оплачивают счета за мобильные телефоны, расплачиваются по кредитам. Платежные сервисы исторически являлись нашей сильной стороной, и поэтому мы решили, что финансовые услуги для нас — это такое органическое развитие или диверсификация бизнеса самого «Связного». Они в принципе у нас сейчас занимают уже больше, чем мобильные услуги.

То есть, они не ограничиваются пространством самих магазинов?
- У нас есть 35 банковских отделений, больше для крупных депозитов, наличных денег, сервисных операций. Но в принципе, основные объемы мы выдаем через «Связной».

Вы не раз пытались выйти на IPO. Насколько я знаю, и последний срок ставили на 2 квартал этого года, но так и не вышли на публичное размещение. С чем это связано и каким образом вы тогда планируете привлекать средства под новые проекты?
- Мы не стали этого делать из-за событий в Греции, хотя действительно планировали выйти на IPO во 2-3 квартале 2012 года. Из-за того, что рынок достаточно сильно упал, мы решили, что для нас это сейчас невыгодно, поэтому отказались от такого шага. IPO для нас в принципе не является самоцелью. Есть хорошая оценка акций, мы готовы продать, нет хорошей оценки, мы будем сами владеть этими акциями.

Но дело не во владении, дело в привлечении инвестиций в новые проекты.
- Деньги можно привлекать и напрямую на проекты, которые мы развиваем. Поэтому мы используем разные механизмы. Где-то долговое финансирование, где-то рассматриваем возможность частных инвестиций в новые проекты - достаточно гибко к этому подходим.

Вообще, как долго мобильный ритейл может еще протянуть в оффлайне. Нет опасения, что еще 5-10 лет, и он полностью уйдет в интернет?
- Довольно сложно предсказать. Во всяком случае, судя по тем цифрам, которые я видел, интернет-торговля будет расти на протяжении нескольких следующих лет со скоростью где-то 22% в год. Если говорить в целом про наш сектор, он растет ежегодно процентов на 10. То есть, интернет-торговля будет расти быстрее. Но даже через пять лет это будет меньшая доля продаж, пусть и довольно значительная.

Будут ли при этом переформатироваться каким-то образом магазины – под выдачу товара, под какие-то другие услуги?
- Мы их постоянно переформатируем, то есть, постоянно добавляем новые сервисы и услуги. Мы делаем, например, электронный контент – у нас есть проект «Свой». Это электронные книги, музыка, видео, игры. Мы предлагаем туристические услуги через «Связной Трэвел», продаем авиа- и железнодорожные билеты, развиваем страхование. То есть, мы постоянно добавляем какие-то услуги, а какие-то товарные категории убывают. Например, аудитоплейеры у нас падают, навигация стагнирует. А какие-то новые услуги, которые мы оказываем в интернете, наоборот быстро развиваются. В целом, мы думаем, что сможем несильно переформатировать сеть.

Тонкая материя Родины
Легко ли сегодня вести бизнес в России? У вас ведь были попытки выхода в ближнее зарубежье?
- У нас действительно есть некоторые проекты в Англии, в Израиле, в Белоруссии. Что касается ведения бизнеса в России, тут для нас основная проблема заключается в том, что далеко не все платят налоги так же аккуратно, как это делаем мы. В европейских странах этого нет. В банковской индустрии этого нет, поскольку там гораздо более белый рынок. А в торговле, особенно в интернет-торговле, эта проблема есть и является очень значимой. И все же мы надеемся, что государство рано или поздно с этим как-то справится.

Смотрели ли вы послание президента Владимира Путина? Я для себя, например, уловил системную идею о том, что нам пора обустраивать жизнь в России, рожать детей, возвращать обратно тех, кто уехал, создавать для них условия, потому что иначе мы можем потерять страну через 10 лет.
- Ну, мысль правильная. Вот я вчера, например, смотрел клип группы «Роднополисы». И как для Кировской области важно, чтобы люди оставались и работали в регионе, так и для России важно, чтобы люди оставались здесь. Потому что сегодня, действительно, многие талантливые сограждане выбирают другие страны для жизни. У меня тоже есть какое-то количество друзей и знакомых, которые выбрали Лондон в качестве места жительства. Хотя в принципе, если говорить с точки зрения зарплаты, в Москве сейчас люди на топ-менеджерских позициях зарабатывают даже больше, чем в Западной Европе. Но тем не менее они выбирают Западную Европу из-за более высокого качества жизни.

А какие условия могли бы людей, ваших знакомых, вернуть назад?
- Это в первую очередь ощущение безопасности, комфорта, стабильности.  Ощущение открытости людей, какого-то позитива. Это в целом можно назвать словом атмосфера, которая, к примеру, отличает ресторан, в который приходят люди, от ресторана, куда они не приходят. Это довольно тонкая материя, состоящая из множества мелких деталей, и ее надо создавать.

Эта атмосфера зависит от поведения власти, или нужно менять сознание самих граждан, жителей страны?
- Мне кажется, это неразделимая ситуация. Мы вот все время делим - власть отдельно, общество отдельно, граждане отдельно. А так по-хорошему за власть отвечают люди. Поэтому в России 70 процентов экономики – это государственные компании в том или ином виде. Скажем так, большая часть экономики – это государственные компании. Поэтому это вопрос отношения общества к талантливым людям и к созданию им комфортных условий для работы. Я думаю, что это неразделимый между властью и обществом вопрос.

У нас сейчас большинство молодых людей, как показывают опросы, действительно видит свою будущую карьеру не в качестве предпринимателя и хозяина своего дела, а в качестве чиновника, клерка в каком-то престижном госучреждении или в госкомпании. Можно ли этот тренд как-то переломить?
- Я думаю, что предпринимательство и в мире вообще является уделом меньшинства. В России всего 3 процента людей считают себя предпринимателями или являются таковыми. Эти цифры в принципе могут быть в несколько раз выше — по крайней мере, есть потенциал увеличить их в несколько раз. В том числе с помощью карьерного роста людей через местные инициативы, социальные инициативы. Потому что по сути предпринимательство – это способность принимать риск и ответственность в большей степени, чем когда ты работаешь на большую систему. Там ты – один из людей, несущих ответственность, но далеко не единственный. Мне кажется, что таким инструментом может стать и проект «Йополис», который мы запустили. С помощью него мы предлагаем людям взять на себя, скажем так, ментально, ответственность за обычную зону ответственности власти. Это тоже один из способов развития лидеров, которые в дальнейшем могут себя применить как в государственном управлении, так и в области предпринимательства.

Я знаю, что у вас трое детей. Хотели ли бы вы, чтобы они тоже, когда вырастут, занялись своим делом? И хотели ли бы вы, чтобы они жили в России?
- Я хотел бы, чтобы они жили в России. А по поводу своего дела... я стараюсь не навязывать отношение. Предпринимательство – это вид деятельности. Если мой сын будет хорошим и знаменитым музыкантом, я тоже буду счастлив. Мне кажется, что критерий успешности человека – он не в его социальном статусе или значимости или деньгах. Он в том, насколько человек счастлив в процессе. И если мои дети будут счастливы, занимаясь чем-то не связанным с управлением людьми, с созданием проектов, я считаю, что это для них тоже правильный выбор. Я думаю, что выбор должен быть органичным и искренним для каждого человека. Я бы не хотел ни в коем случае делать из них…

Подобие себя?
- Ну да. Не хотел бы им навязывать никакую карьерную линию, свою или аналогичную своей.

Поделиться властью
Вы успешный, состоявшийся предприниматель, обладаете одной из самых сильных компаний в сфере мобильного ритейла в России. И год назад вдруг решили создать такой почти социальный проект. Я подозреваю, что здесь нет какой-то коммерческой составляющей, и тем не менее, что подтолкнуло вас к тому, чтобы заняться «Йополисом»?
- Проект, который мы делаем, действительно, некоммерческий. Я занимаюсь этим проектом исходя из важности и интересности для меня. Вообще, когда я вижу пустое пространство, то стараюсь в нем что-то сделать. Мы начали свой проект около года назад, на волне интереса к общественной жизни в стране. Мне показалось в какой-то момент, что критика власти на прошлогодних протестах заворачивает в какую-то не очень конструктивную позицию, как со стороны общества, так и со стороны власти. А я по натуре очень не люблю протесты со знаком минус. И потому стараюсь делать что-то, чем могу улучшить жизнь. Мне захотелось понять, как именно граждане могут взаимодействовать с властью, влиять на решения, которые принимает власть, и вообще использовать власть в своих интересах для развития своих городов, поселков, районов и в конечном счете улучшения своей жизни. Мы начали делать эту платформу – она очень широкая и покрывает не только городские вопросы, но и вопросы жизни страны. По сути это площадка для объединения людей по принципу соседства.

Здесь не было никакого посыла со стороны власти?
- Конечно, нет. Я наоборот до последнего момента сомневался в том, что меня поддержат в этом проекте, но ошибся. Когда я буквально за день до презентации проекта 22 ноября показал его Михаилу Абызову (министр РФ, ответственный за координацию деятельности «Открытого правительства» - ред.) и получил его поддержку, а также возможность опробовать “Йополис” в нескольких регионах.

Для вас это неожиданность?
- У меня изначально было ощущение, что мне придется очень долго пробиваться к власти с этим проектом. Но реальная жизнь показывает, что власть готова к сотрудничеству. И сама активно движется в сторону того, чтобы открывать бюджет и информацию о своей деятельности, открыто разговаривать с обществом. Я думаю, что есть какое-то движение и в сторону прямых выборов, в сторону возможности инициировать законопроекты, собирая под ними 100 тысяч подписей. С другой стороны, идет развитие интернет-технологий, и если посмотреть на нашу действующую выборную систему, то за 100 лет в ее технологии изменений очень мало. Те же бумажные бюллетени, в которые вы ставите галочки, крестики, бросаете их в урны, и кто-то их потом в ручную считает. А в принципе, с нашей точки зрения, следующие выборы будут происходить в интернете. К тому же новые технологии позволяют спрашивать мнение граждан и учитывать его не только раз в шесть лет во время выборов. Можно ежедневно спрашивать людей о том, что они на самом деле хотят и как бы они распорядились теми ограниченными ресурсами, которые есть в наших бюджетах.

Есть примеры стран или городов, где подобные системы уже доказали свою работоспособность?
- Современные механизмы электронной демократии сегодня активно применяются в ряде стран мира, прежде всего в Эстонии, в Новой Зеландии, в Исландии. В испанском Мадриде, например, ежегодно проводится порядка 20 референдумов о городских проектах. В городе Мехико около 5 процентов бюджета распределяется с помощью голосования людей. Есть мировой тренд, который по английски называется participatory budgeting – это вовлечение граждан в механизм определения бюджетных приоритетов городов. И в некоторых городах, например, в Севилье, уже до 50 процентов местных расходов распределяется с учетом голосования людей. Этот процесс набирает силу по всему миру, и сегодня проект Всемирного банка, который реализуется на территории Кировской области, проводится одновременно и в Индии, и даже в странах, которые находятся, скажем так, на уровне развития гораздо более слабом, чем Россия.

Зачем нужен отдельный проект «Йополис», если он дублирует уже существующие социальные сети?
- Вы знаете, социальные сети, тот же Фэйсбук – это объединения людей по принципу дружбы, Одноклассники – по принципу совместной учебы, а мы хотим сделать так, чтобы люди объединялись по тому принципу, что они живут рядом друг с другом, в соседнем доме, подъезде, на одной улице. И в связи с этим у них возникают какие-то вопросы общественных простантств. Вопросы обустройства всего, что находится вне зоны их квартиры. Нам показалось, что люди могли бы проявлять свою инициативу, могли бы занять лидерскую позицию в отношении того, как выглядит их окружающая среда. И могли бы начать ее придумывать, создавать и реализовывать частично своими деньгами, где-то с деньгами бизнеса, где-то с поддержкой власти. Кроме того, мы сделали площадку, которая является очень защищенной. В отличие от обычных соцсетей, в которых в наших группах мы часто встречаем больше половины ботов, здесь очень защищенный механизм голосования, верификации людей, когда мы четко знаем, что этот человек является тем, за кого себя выдает. И мы используем технологию электронного голосования, которая применяется в 70 процентах случаев электронного голосования в мире. Это технология международной компании Scytl, которая используется на выборах президента США, президента Франции, и еще в 13 странах.

Ломая заборы
О чем вы договорились в Кировской области?
- То, о чем мы договорились, это поддержка и совместное продвижение конкурса проектов поддержки местных инициатив в пяти городах Кировской области. Суть этого в том, что в течение 2012 года происходил сбор проектов в этих пяти городах. Мы хотим помочь правительству Кировской области, с одной стороны, получить поддержку людей, а с другой - понять, какие проекты являются наиболее важными для реализации. Кировская область проводит конкурс и финансирует не все проекты, а лучшие из них. Мне кажется это абсолютно правильным. Мне вообще кажется, что конкуренция – это двигатель прогресса, и мы постараемся сделать так, чтобы проекты на нашей платформе смогли конкурировать за получение грантов Кировской области и поддержки людей. Мы дадим возможность каждому человеку представить себя в роли градоначальника и предлагаем ему распределить 10 миллионов рублей на те проекты, которые заявлены его соседями. 17 января 2013 года мы опубликуем все заявки, и с этого момента начнется голосование. Итоги правительство Кировской области подведет 14 февраля. Надо понимать, что мы существуем сейчас в пилотном режиме, сам проект запущен 2 недели назад. Мы продолжаем его обкатывать, тестировать и надеемся, что через 3-4 месяца сможем приступить уже к его массовому развертыванию.

Почему при решении об «обкатке» проекта «Йополис» выбор пилотного региона пал именно на Кировскую область?
- Мы очень заинтересованы в работе с Кировской областью, с Кировом, потому что, на наш взгляд, Кировская область сегодня является лидером в стране по работе с местными инициативами. Ваш регион вместе со Всемирным банком за последние 3-4 года добился очень хороших результатов в этом вопросе. На наш взгляд, этот опыт также очень важно распространить по всей стране. Мы, в свою очередь, хотим объединить местное сообщество. Нам кажется, что, в отличие от Америки, где граждане привыкли решать вопросы на уровне муниципалитетов, в России люди очень индивидуалистичны. Мы начинаем ограждаться друг от друга заборами и стараемся концентрироваться на своих проблемах. Мне кажется, что имеет смысл менять такое отношение и вдохновлять людей на то, чтобы они вместе принимали решения. Если же говорить о демократии в целом, мне кажется, она начинается с возможности договариваться на уровне подъезда, что его жители хотят сделать, кто из них участвует в этом, кто не участвует. Потом то же можно осуществлять на уровне района, города и страны. Мне кажется, нам всем необходимо научиться договариваться, научиться вместе делать проекты, улучшающие нашу жизнь.

Здесь я вижу такой подводный камень: гражданская активность невысока, на мой взгляд, еще и потому, что граждане не верят в то, что это будет реализовано. И часто муниципалитеты не особенно хотят слышать людей. И чтобы подобный проект заработал, мне кажется, придется работать очень много в оффлайне. Есть ли у вас какая-то группа, команда, которая будет договариваться с властями и лоббировать проект на местах?
- Это, конечно, во многом оффлайновая работа. Понятно, что только технологическими средствами вопрос гражданской активности и вовлечения людей в общественные процессы и проекты не решаются. Но сегодня в Кировской области, например, работают консультанты Всемирного банка, которые проводят собрания людей, подсказывают им, что делать. И я думаю, что нам тоже придется подобные вещи делать в оффлайне. В формате обучения тому, как взаимодействовать с властью. Какие проекты можно решать на муниципальном уровне, какие на региональном, как вообще эти механизмы работают. У нас в принципе есть подобные планы и у нас есть планы по обучающей программе для лидеров местных сообществ.

А если в бюджете или у людей не окажется денег на реализацию идей, предложенных участниками сообщества?
- Нам кажется, что ресурсами для проектов являются не только деньги – собранные средства и поддержка власти, ресурсом также являются общественная поддержка, а именно голоса. Понятно, что обращения, которые собрали 5000 голосов и больше, обладают совершенно иной силой. Наша платформа позволяет усиливать ваш голос и собирать ваши голоса в поддержку инициатив, таким образом придавая той или иной проблеме больший общественный вес. Для власти и любых политических сил это очень полезный механизм с точки зрения понимания, какая именно проблема даст или дает максимальную поддержку людей.

Вы точно начинаете этот проект из гражданских побуждений, а не с прицелом на дальнейшую политическую карьеру?
- Нет, вы знаете, у меня в принципе неплохо складывается карьера. И на сегодня есть, наверное, 10-15 различных масштабных проектов, которые я реализую. В общем, я достаточно самодостаточный человек. Мы хотим сделать проект «Йополис» вне зависимости от того, будет он развиваться в России или нет. У нас есть понимание, что мы можем его делать и в Лондоне, и в Америке, и в Испании, и во Франции. И, если говорить начистоту, скорее всего гораздо быстрее и эффективнее, чем в России. Поэтому он нам просто кажется красивым и очень важным. У нас не так много проектов, которые имеют мировой потенциал…

Беседовал Олег Прохоренко
Oleg.prokh@gmail.com

Досье:
Максим Юрьевич Ноготков, предприниматель, президент группы компаний «Связной».
Дата и место рождения: 15 февраля 1977 года, г. Москва
Образование:
Факультет информатики и систем управления МГТУ им. Баумана (1993—1995, не окончил).
Московская международная высшая школа бизнеса «МИРБИС» (1997—1999).
Семейное положение: Женат, воспитывает троих сыновей.
Карьера:
В 1995 году зарегистрировал компанию «Максус», которая занималась оптовой торговлей телефонами и персональной аудиотехникой.
В 1997 году в двадцать лет стал долларовым миллионером.
В 2002 году открыл первые розничные магазины мобильной техники под брендом «Связной».
В 2004 году Максим Ноготков стал генеральным директором группы компаний «Связной», в которую была преобразована компания «Максус».
В 2006 году вошёл в первый список 33 самых успешных молодых мужчин в возрасте до 33 лет по версии журнала «Финанс».
В 2010 году начал строить Связной Банк — универсальный банк федерального масштаба.
В 2011 году с состоянием 950 млн долларов занял 107-е место в списке богатейших бизнесменов России по версии журнала Forbes.
В декабре 2011 года запустил один из крупнейших интернет-ритейлов под брендом Enter.
В 2012 году вошёл в мировой рейтинг миллиардеров (№ 1153) по версии журнала Forbes.
В ноябре 2012 года запустил некоммерческий проект «Йополис» в сфере гражданских инициатив и электронных голосований.
В настоящее время является президентом ГК «Связной» и основным акционером Связного Банка.

Жизненная философия: Для меня очень важно разобраться, почему я совершаю тот или иной поступок или принимаю то или иное решение. При этом я все время задаю себе вопрос, я это делаю из любви или из страха. И стараюсь свое решение смещать в сторону любви.