Бесхозная «оборонка»

Смогут ли кировские предприятия выжить без госсзаказа?

Круглый стол:
Евгений Хоменок, председатель объединения работодателей Кировской области «Совет Хозайственных руководителей»
Александр Иванов, генеральный директор комбината «Искож»
Геннадий Бруснигин, генеральный директор вятскополянского завода «Молот»
Михаил Сафонов, руководителем промпарка (создан на площадке завода «Молот»), бывший директор «Нововятского механического завода»
Александр Камышев, председатель Федерации профсоюзных организаций Кировской области.


Продукция предприятий, работающих на «оборонку», больше не нужна Министерству обороны. Ведомство уже сократило объем госзаказа боеприпасов на 60% в 2010 году, и до 2014-2015 года (согласно программе вооружений до 2020 года)  не планирует закупать вооружение. Кировские оборонщики писали президенту, устраивали митинги, даже пикетировали здание Минобороны 22 марта. А рабочие «Нововятского механического завода» и вовсе объявили о своей готовности бойкотировать выборы, если ситуация на предприятии не изменится. Ответа нет. Как и госзаказа. Если так пойдет дальше, страна потеряет оборонную промышленность, предупреждают эксперты.

Ускользающий госзаказ

Александр Иванов:
- Ситуация крайне тяжелая. Потребность в продукции военных заводов снизилась в несколько раз, и вся структура этих заводов стала неконкурентоспособной. Если площадь предприятия 60 гектаров, а для выпуска продукции хватило бы и одного гектара (условно), то все расходы - на энергетику, людские ресурсы, материалы - становятся непомерно большими, а само предприятие неэффективным. Может случиться так, что государство посчитает нецелесообразным закупать продукцию у конкретного оборонного завода. Тогда мы потеряем все. Сегодня в этой сфере еще есть люди, у которых есть понимание, что такое НТР. Как только этих людей не будет, останутся одни пивные корольки.

Александр Камышев:
- Общероссийский кризис оборонной промышленности идет уже давно, и Кировская область, по сравнению с другими регионами, находится в более жестких условиях. В Кирове, к примеру, около 60% крупных предприятий каким-то образом связаны с оборонной промышленностью. Проблемы есть у всех. Кто-то успел решить их раньше, но, например, такие монстры, как «Нововятский механический завод» и вятскополянский «Молот», которые непосредственно работали на «оборонку», оказались в очень тяжелом положении. И самое страшное, что от директоров ничего не зависит. Они не могут повлиять на Министерство обороны. И губернатор не может. Все решается на уровне правительства страны.

Геннадий Бруснигин:
- Правительство, кстати, заявляет, что на оборону выделено какое-то громадное количество средств. Только когда дело доходит до оборонзаказа для предприятий, что-то мы этого «громадного» масштаба не ощущаем. Не понятно, по каким причинам в последнее время Минобороны не закупает оружие российского производства.

Невиноватые мы

Евгений Хоменок:
- Причины как раз понятны. В России накоплено вооружения, боеприпасов на десятки лет вперед. Снаряды даже специально взрывают, потому что не могут их использовать. Поэтому «Ново-Вятка», «Сельмаш» и десятки подобных предприятий по России остались без заказа. И бесполезно писать письма в Москву. Заказа не будет. Винить Министерство обороны тоже не в чем. Вы же не покупаете вещь, если она вам не нужна. Вот и Минобороны не покупает. А сами предприятия ничего нового за эти годы не освоили. Все надеялись на заказы. Теперь уже поздно. Невозможно просто так взять и начать выпускать вместо гранаты пулемет, подготовка предприятия потребует минимум 10 лет. Так что спрашивать теперь надо с прежнего руководства оборонных предприятий. Они не занимались перепрофилированием. Вот результат.

Геннадий Бруснигин:
- Мы и сегодня надеемся на оборонзаказ. Мы же профильные предприятия. Есть, конечно,  другие заказы, но они не могут содержать завод. И, заметьте, никто нам не сказал: «ребята, переквалифицируйтесь, продукции оборонного назначения больше не будет». Тогда бы мы поставили на прошлой жизни крест, стали бы перестраивать производство, переучивать людей, сокращать их, в конце концов. Пока же от руководителей предприятий мало что зависит. Они могут просить, умалять, падать в коленки, но все решается, как уже было отмечено, на правительственном уровне.
 
Евгений Хоменок:
- Почему директора не подумали о модернизации производства? Допустим, предприятия делает снайперскую винтовку (мы такие не делаем), которая стреляет метров на 400, а кто-то начинает производить винтовку, дальность которой три километра, будет ли Минобороны покупать старую винтовку?

Геннадий Бруснигин:
- Если вы намекаете на то, что на наших заводах нет современной продукции, то это не правда. У нас, например, сегодня есть изделия, которые еще не стоят на вооружении у Минобороны, но уже продаются за рубеж. Если в министерстве утверждают, что мы не можем и не хотим делать качественное оружие, то они резко ошибаются, видимо, не владея ситуацией.

Михаил Сафонов:
- Евгений Львович, сейчас повторяете идеологию, которую проводит Сердюков. На самом деле все перевернуто с точностью да наоборот. Действительно, в основном (но не везде) предприятия  производят устаревшую продукцию. Но виноваты в этом отнюдь не директора. Затушевывают тот факт, что оборонная промышленность работает по заказам, разработкам и  исследованиям, которые дает Министерство обороны. Чтобы получить суперсовременное оружие, нужно сформулировать, какими свойствами оно должно обладать, потом заплатить оборонному НИИ за разработку концепции этого изделия, потом поставить изделие на производство, провести испытания и только после этого появится возможность серийного производства. Если нет современных изделий, значит цикл разработки, опытных, научно-исследовательских работ Министерство обороны просто не профинансировало, или не заказало, или недооценило... А теперь оно привело к такому финалу всю промышленность. Директора здесь абсолютно ни при чем. Ни одни директор не может самостоятельно разработать новый самолет или пушку без участия Минобороны. А у Минобороны, может, и было желание профинансировать новейшие разработки, но оно потратило деньги на новую форму, абсолютно мерзкую.

Геннадий Бруснигин:
- О том и речь. Государство должно определиться: если нужны оборонные предприятия, то правительству надо загрузить их, или датировать, как сельское хозяйство, чтобы сохранить потенциал. Если не нужны - скажите правду, объявить, что в ближайшие 5 лет продукцию российских предприятий закупать не будете, что государство устраивает зарубежная продукция. И тогда мы перестанем надеяться на оборонзаказ.

Растерянные кадры

Михаил Сафонов:
- Вообще, если уж мы по каким-то причинам не сумели профинансировать разработку и постановку на поток производства новейших изделий, то должно быть системное решение - что делать с заводами. Но никакого решения нет, кроме одного абзаца в законе о банкротстве, который дает минимальные защитные ресурсы стратегическим предприятиям. То есть процедура банкротства усложнена, но от этого коллективам, сидящим без зарплаты, не легче. И что делать директорам, если этот вопрос не решается системно? Они пытаются выжить, как-то выдать работникам зарплату, при том, что все у них уже арестовано. Поэтому они открывают счета в разных банках... а на них потом массово заводят уголовные дела по 199 статье за якобы укрытие каких-то налогов.

Евгений Хоменок:
- Что делать? Директора, да и весь руководящий состав сейчас в первую очередь должны думать о трудоустройстве людей. Они несут за них ответственность. Страдают-то именно рабочие, специалисты. Можно ведь сесть, одеть каску и ждать, что все будет хорошо, что дадут госзаказ. Но единственная пока конкретная мера - направлять людей на другие предприятия, туда, где есть работа. Например, на «Авитек» и «Шинник».

Александр Камышев:
- Сейчас как раз прорабатывается вопрос о массовой доставки рабочих с «Нововятского механического завода» на эти предприятия. Тогда люди получат работу и не потеряют квалификацию. Такая мера уже принималась, когда из Вятских Полян возили людей на кировские заводы. И она себя оправдала. Люди не виноваты, что эвакуированные когда-то в Киров военные заводы (и оправдавшие возложенные на них надежды, заметьте) теперь оказались никому не нужны.

Геннадий Бруснигин:
- Только вы забываете, что временное трудоустройство на другие предприятия чревато тем, что завод, на котором еще, может быть, рано ставить крест, рискует потерять квалифицированных специалистов, если их устроит зарплата и условия труда на новом месте. А потеря кадров - это как раз самое страшное, что может произойти с предприятием. И если нам через 3-5 лет скажут «срочно делайте оборонную продукцию, Министерство обороны в ней нуждается», мы просто не воспроизведем эту продукцию из-за отсутствия специалистов. Поэтому важно, чтобы Минобороны размещало хотя бы минимальные заказы. Так можно будет сохранить потенциал оборонных предприятий.

Объединиться и требовать

Александр Иванов:
- Вообще, не может быть так, что сегодня заводы государству нужны, а завтра не нужны. Каждый завод - это школа. Если она умирает, то страна уже больше не получит определенного продукта. Поэтому всем заинтересованным сторонам надо срочно решить, что делать с оборонными заводами. Вариантов немного. Первый - найти средства, и на базе военных заводов создавать небольшие, мобильные производства. Сократить до минимума издержки, сконцентрировать производство спецпродукции на небольшой территории, а на высвобожденные площади привлекать иностранный капитал. Потому что сами мы безнадежно отстали. Мы 20 лет ничем не занимались, кроме болтовни, все строили либеральную модель... Бояться иностранцев не надо. Есть положительные примеры такого иностранного участия. Возьмите хотя бы «Шинник». Этот завод приобретут «Ростехнолоиги» и «Pirelli», то есть государство не устраняется, оно будет участвовать. А вот если мы сейчас не создадим совместные производства, через 5-6 лет этих заводов просто не будет. Это как раз второй вариант.

Михаил Сафонов:
- Александр Григорьевич, то, что вы предлагаете - это маниловщина чистой воды, потому что реализовать эту идею не представляется возможным. Сократить большое оборонное предприятие до лоскута нельзя ни технически, ни экономически. И даже законодательство этого не позволяет. Поэтому единственной нашей мольбой за почти 16 лет, что я проработал в оборонной промышленности, была просьба решить вопрос системно. Региональное правительство при этом может только присоединиться к хору страждущих, подойти к министру обороны со словами «я знаю, что вам не надо это вооружение, но купите его ради бога, чтобы поддержать завод». А на федеральном уровне, где могут что-то изменить, системного решения нет.

Александр Иванов:
- Что касается отсутствия системы, то тут я с вами соглашусь. И знаете, почему так происходит? В стране нет технического руководства, а реформы проводят люди, которые вообще не понимают, что такое научно-технический прогресс и управление промышленностью. За 20 лет, пока страной правил либеральный блок, все уничтожили. А весь мир идет другим путем. Китайцы, американцы подбирают в правительство людей-технократов. У нас их нет у власти. Если бы были, то уже просчитали бы по каждому направлению промышленности, по каждому заводу пути дальнейшего реформирования производств, чтобы предприятия были эффективны при существующих объемах заказа.

Геннадий Бруснигин:
- Нужно объединиться и заставить руководство страны не заявлять, а делать что-то в поддержку оборонного комплекса. Если мы последний клочок промышленности уничтожим, то, наверное, потеряем обороноспособность страны.

Подготовила
Мария Петухова
petuhova.mv@gmail.com