Александр Волосков

Именно исходя из этого принципа в то время как многие предприятия отрасли в регионе закрывались и теряли рынок, Омутнинский железоделательный завод ни разу за всю свою более чем 240-летнюю историю не останавливал производства. И сегодняшние международные санкции, как считает Александр Волосков, не более, чем один краткий миг истории. Который к тому же дает надежду на возрождение отечественного машиностроения — основного потребителя продукции ОМЗ.

 

Надежда на подъем

 

- Александр Дмитриевич, помню, что лет десять назад акционеры Омутнинского завода приняли решение преобразовать акционерное общество из открытого в закрытое. И, как показывает опыт, ЗАО — более успешны, по крайней мере на территории области. Несмотря на то, что ОАО могут привлекать сторонний капитал.

 

- Ну, какой капитал? Это же все фантазии... Открытые общества должны быть крупнейшими компаниями, чтобы можно было котироваться на биржах. Всего десяток-другой компаний по России могут этим заниматься. Для остальных — это нереально. Всегодняшних условиях это вообще сложно. Как будем вдальнейшем развиваться, не совсем ясно.

 

- Это вы санкции имеете в виду?

 

- При чем тутсанкции? С позиции 240 лет истории мы даже внимания на них не обращаем. В своей программе развития мы оцениваем и анализируем то, что наработано за последние 30-40 лет и выстраиваем горизонт планирования примерно на 20 лет.

 

- До середины 30-х годов?

 

- Да, потому что срок амортизации металлургического оборудования достаточно большой. Это не машиностроение, где купил станок за 5-6-7 млн рублей, поставил его и уже работаешь. А у нас для того, чтобы установить новый агрегат, нужно вложитьмиллиарды рублей. При этом стоит один раз ошибиться,и на этом все закончится. Из-за этого закрылисьмногиемалые предприятия металлургии, которых было в Советском Союзе около полусотни.

 

- А сейчас сколько их осталось?

 

- Не знаю точно. Наверное, около пятивсего. Часть сменила специализацию, от части остался всего какой-то цех, а часть заводов в Сибири, на юге страны — порезаны и ликвидированы.

 

- Они ведь узкопрофильные все были?

 

- Да, у всех была разная специализация. Участь-то очень незавидная у большинства таких предприятий. Поэтому нужночеткое и жесткое планирование. И невзирая на санкции, нужно каждый год что-то делать, шагать, развиваться, потому что раз остановился — и все, потеря рынка. Наш рынок очень специфический. Люди должны знать всю структуру предприятия, доверять руководству, должны быть очень четкие доверительные отношения с владельцем предприятия. Только при этом условииидет развитие.

 

- А у вас клиенты — не только российские, но и зарубежные?

 

- Наш профиль — заготовка для машиностроения. Ее просто режут потом, сверлят и ставят в машину. И получить на рынке такое изделие в другом месте бывает практически невозможно. Всегонесколько предприятий в мире еще производят такие вещи. При этомпотребитель должен быть абсолютно уверен, что ты поставишь ему этот продукт в короткий срок и нужного качества. Как только один раз ты ему не поставил, сорвал, неважно по каким причинам, он больше с тобой не работает.

 

- Как часто у вас сортамент меняется и добавляются новые виды профиля?

 

- Наш завод является заготовительным отделением для машиностроения. А посколькусейчас с машиностроением в стране пока всесложно, естественно, у насзагрузка по этому направлению очень слабая. И мы прилагаем все усилия, чтобы эту загрузку получить. Поэтому вынуждены ипо экспорту работать. Мы надеемся и уверены, что в России сейчас будет подъем.

 

- Вы не случайно, мне кажется, употребили слово «пока». 

 

- Да, мы уверены, что будет подъем в машиностроении, и мы будем предлагать российским машиностроителям свою продукцию. Поэтому с нетерпением ждем, когда начнется этот активный подъем, особенно в сельхозмашиностроении. Аработать готовы.

 

- Увас ведь «Ростсельмаш» — один из партнеров?

 

- Да, они раньше потребляли очень много наших изделий, выпуская в год до 60 тысяч комбайнов. Но на сегодняшний день производят всего3-4 тысячи. Но потенциал по этому направлениюочень большой, поэтому мы ждем роста.

 

- Я посмотрел итоги развития района по 2013 году. И там говорится о спаде в металлургии по объемам выпуска продукции до уровня86,5% от предыдущего 2012 года. Я понимаю, что в разрезе 240 лет завода, это несущественно. И все-таки, есть какие-то внешние факторы, повлиявшие на это сокращение?

 

- Естественно, я уже говорил, что мы изготавливаем свою продукцию для машиностроителей. И если, например,АвтоВАЗ сокращает производство, мы также вынуждены сокращать свои объемы. Мы очень сильно зависим от конъюнктуры рынка.

 

- Сейчас  в России открыто много импортных производств. И АвтоВАЗ  приобрелконцерн «Рено-Ниссан». Они не берут комплектующие российских заводов?

 

- В этом-то и проблема, что идет вымываниеотечественных производителей из этих процессов. Такова тенденция последних 5-7 лет — машины собирают у нас, но комплектующие многиеимпортные. Те же стартеры, двигатели, комплектующие для колес — закупают в Турции, в Венгрии, но не в России. Если заработает в полную силу программаимпортозамещения, то для нас это будет благо. Конечно, движения за год, за два не будет, но мы считаем было бы какое-то положительное движение хотя бы за 10 лет...

 

- Когда мы разговаривали с руководством концерна «Алмаз-Антей», строящего сейчас завод в Кирове, то прозвучала фраза о необходимости в любом случаеиспользовать импортныестанки для производства продукции нового поколения. У нас станкостроение находится в полном упадке.

 

- У меня есть такой впечатляющий график, иллюстрирующий эту ситуацию (и Александр Дмитриевич показывает диаграмму по числу выпускаемых российской промышленностьюстанков. С 1991 года объемы производства сократились со 100 с лишним тысячдо менее чем 4 тыс. станков в год). Смотрите, что произошло. Получается, что высокое машиностроение, будем так говорить, мы оторвали от основы. Понятно, что какие-то станкинадо покупать, потому что не все можешь делать сам, но базовые — должен делать. Потому что это самая уязвимая сфера. Она в Советском Союзе и так была не очень хорошо развита. А за это время вот что произошло...

 

- Упали в 25 раз.

 

- Понятно, что выпускалось много неконкурентной продукции, но были и очень эффективные станки тоже. А со времени перестройкине было направленности на поддержание промышленности, поэтому и стали возможны такие процессы. И мы будем постоянно налетать на эти вещи.

 

- Пока сами не начнем делать станки и оборудование?

 

- Тут вариантов другихнет. Если сами не начнем, значит, потеряем машиностроение полностью.

 

- Но всегда же будет возможность купить, у того же Китая, например.

 

- Брать у Китая, значит, зависеть от них. Что-то основное должно быть твое. Не надо все охватывать. Но основополагающие вещи — станки и оборудование — должны быть твои. И всем будет тогда очевидно, что страна устойчиво в техническом плане стоит на ногах, и во взаимоотношениях с внешним миром разговор будет уже абсолютно другой.

 

- Здесь надо еще и науку развивать. Готовить тех людей, которые будут эти технологии разрабатывать.

 

- Если ты не создаешь продукт, не занимаешься, не вникаешь в то, что происходит, там науки не получается. Это взаимосвязанные вещи. Если заниматься чисто лабораторными исследовательскими работами, ты будешь работать на тот же самый Запад. Промышленность должна обязательно идти рядом с наукой.

 

- То есть, у вас ожидание от нынешней политической ситуации хорошее? В том плане, что мы наконец-то вернулись к вопросу о развитии собственной промышленности.

 

- Да, и другого варианта просто не су-ще-ству-ет! Надо просто выстраивать систему— не говорить, что за год-два-три что-то сделаешь. 10 лет настраивается такая система. Но надо начинать сегодня.

 

 

«Получаем» и сверху, и снизу

 

- Что-то изменило в вашей работе вступление в ВТО? Шли разговоры о том, якобы черная металлургия выигрывала от вступления.

 

- Мы не являемся предприятием черной металлургии в полном смысле, а, скорее, заготовительным производством машиностроения. Поэтому мы получаем все проблемы, которые возникают у металлургов, и все проблемы машиностроителей тоже становятся нашими. Мы тогда «получаем» и сверху, и снизу.

 

- То есть, вы на себе не почувствовали изменений, или они были не очень благоприятны?

 

- Мы же не поставляем слябы, слитки, арматуру за рубеж, чтобы там что-то продвигать. Надо нам поставить, предположим, партию профилейв 200 тонн в год, мы пятилетку занимаемся ее согласованием. И там каждая тонна наработана годами. Допустим, изготовил ты этот профиль, он поставлен на автомобиль. По правилам, ты должен, когда его снимут с производства, в течение 10 лет быть готовым поставить эти комплектующие клиенту. То есть, вся эта головная боль к нам сваливается.

 

- Это потому, что вы являетесь серединным звеном между металлургией и машиностроением?

 

- Совершенно верно. У нас есть, например, цехлифтовых направляющих. Это практически машиностроительное изделие. Деталь ставят в шахту лифта и все. Если что-то произошло, ты должен тут же еезаменить. Грубо говоря, если мы поставляем изделие по экспорту в те же Арабские Эмираты и оно выходитиз строя, мы обязаны его в определенный срок самолетом или другим транспортомпоставить. Качество инженерного сопровождения должно быть на очень высоком уровне.

 

- Вы сейчас продолжаете модернизацию предприятия - внедряете установку непрерывного литья, электропечи. Что существенно изменится, уже меняется с проведением модернизации?

 

- Есть четкие нормативные документы для разных групп стали для машиностроения, там все четко определено. Мы будем по всем этим параметрам попадать более гарантированно с меньшими затратами.

 

- Я понимаю, что модернизация - это как ремонт, которыйнельзя закончить, можно только остановить. И все же когда завершится основной цикл преобразований?

 

- Мы считаем, что в этом году в связи с завершением 2-го этапа мы на 50% производство завода обновим.

 

- Это когда электропечь заработает?

 

- Нет, когда заработает электропечь, это уже будут90%. Мы считаем, что для доведения производства завода до соответствия современным требованиям нужно примерно 12 лет.

 

- А там высвобождаются какие-то должности? То есть, сокращается количество персонала при уходе от мартеновской установки?

 

- Много штатных единиц не сократится. Мы сейчас развиваем более глубокие переделы металла. Создали цех машиностроения.

 

- Что будете выпускать?

 

- Мы выпускаем сейчас посуду и будем заниматься более глубокой переработкой нашей продукции. То есть, поставлять ее уже не в длинных прутках, а резать, красить, дырки пробивать, собирать какие-то узлы. Одним словом, перенести акцент больше в сторону машиностроения. Оно и сейчас у нас есть, просто будемболее активно этим заниматься. Построить, создать сегодня производство - проблем нет. Два ограничивающих фактора играют роль. Во-первых, это рынок. Поэтому мы тратим много времени и усилий именно на развитие рынка, на создание логистических схем, на приближение нашей продукции к конечному потребителю. А будет рынок сбыта, под неговыстроится и вся остальная технология, которую мы хорошо знаем. А второе ограничение - это дефицит кадров, умных, грамотных людей, инженеров. Потому что сегодня просто “срубить денег” - тонны выпустил, и к тебе деньги потекли - такого нет. Еслина любом этапе ты допустил какую-то ошибку, работа всего коллектива пойдет насмарку. Мы поставляем продукцию, в том числе на конвейер машиностроительных гигантов - “Volkswagen”, “Audi”, “BMW”. Стоит лишь раз-двадопуститьсрыв поставки либо по срокам, либо по качеству, изавод можно будет закрывать из-за тех финансовых санкций, которые предъявят. Мы в очень жестких условиях работаем.

 

- Что с кадрами? Я говорил на эту тему со многими руководителями предприятий в Кирове и области. Молодые люди предпочитаютработать за меньшие деньги продавцами, но только не на заводе. Знаю, что по вашей инициативе действует техникум в Омутнинске, есть представительство ВятГУ…

 

И мы работаем по подготовке кадров, и губернатор активно содействует в этом деле. Потому что все прекрасно понимают, что сейчас даже образования, которое дает техникум, на современных агрегатах, которые стоят у нас, бывает недостаточно. Должен работать человек с высшим образованием. У нас на производствеесть целые группы рабочих, которые занимаются системой гидравлики, электрики, электроники - у нихсамое высококлассное оборудование на вооружении и должно бытьсоответствующее образование.

 

- Чем можно удержать кадры кроме зарплаты?

 

- Это процесс создания условий жизни для молодых семей, для молодежи. Это досуг, активная интересная работа, у нас вот сейчас запускается ФОК и новаялыжероллерная трасса в городе - это уже огромное подспорье. Надо активизировать эту работу. Иначе нельзя будет строить планы по развитиюпромышленности.

 

- На днях большой резонанс получилапрезентацияновыми собственниками промплощадки “Песковского литейного завода” проекта по выпуску сортового проката и арматуры объемом 350 тыс. тонн в год. Насколько по-вашему, этот проект может быть реализован и не станет ли он вам конкурентом по кадрам, ресурсам и рынкам сбыта?

 

Мы серьезно к этому проекту не относимся, поскольку нам абсолютно непонятно, куда они планируют продавать эту сталь и как срастается экономика? В моем понимании, она там срастисьне может. Как они говорили, это стандартная арматура, уголок для строительства. Для того, чтобы эффективно производить и поставлять такую продукцию на строительный рынок, есть стандартная технология мини-заводов в 1 млн тонн в год. В этой сфере давно и успешно специализируются Магнитка, Северсталь, Новолипецкий комбинат. У них есть соответствующие дивизионы. Эти мини-заводы строятся около потребителя. Потому что ты должен поставить эту продукцию на расстояние желательно меньше 500 км. Я вот не вижу, где на расстоянии 500 км от Песковки можно было бы употребить такое количество стали. Поэтому тут, я думаю, надо внимательно смотреть технико-экономическое обоснование, и мы не видим, что с чисто технической точки зрения они смогут составить нам конкуренцию.

 

- У вас на сайте завода вразделе«политика предприятия» однимиз основополагающих принципов является такой:«лучше работать, чтобы лучше жить». С вашей точки зрения, что это значит? И какие блага человек получает от завода, когда лучше работает?

 

- Сейчас часть молодежиговорит, что «ходит на работу, как на праздник». Говорят, что даже в отпуск им ходить не хочется. Моя задача, чтобы у всех было такое настроение. Чтобы человеку нравилось. Чтобы была хорошая атмосфера на предприятии. Чтобы человек видел плоды своего труда, что мы достигаем поставленных целей и даже в сегодняшних условиях входим в мировую пятерку предприятий, выпускающих фасонные профили.

 

- Вы одно из немногих предприятий, кто пользуется в заводских столовыхпродукцией Food Zavod'аДороничей. Почему решили перейти на эту продукцию и оправдывает ли это себя?

 

-       Уже года трикак перешли на это питание. Это рационально, весь мир этим пользуется. Сначала люди смотрели на негос недоверием, а сейчас нравится.

 

 

Взялся руководить, за все и отвечаешь

 

- Немного о депутатской деятельности. Вы уже третий созыв в Заксобрании области. В прошлый и позапрошлый созыв было много директоров заводов, а сейчас осталось чуть-чуть да маленько. Все больше аграрии. Чем это вызвано на ваш взгляд? И вчем смысл быть в Заксобрании производственнику?

 

- Для меня, в первую очередь, это содействовать максимальному развитию «Омутнинского металлургического завода». Предприятие является градообразующим, соответственно, развивается город. Завод вообще изначально был построен именно для этих целей: производства и развития территории. Вот этой работой мы и занимаемся последние 240 лет. Надо отметить: ушло предприятие с территории района, сразу жизнь у людей поменялась. И не в лучшую сторону.

 

- Насколько работоспособен нынешний состав Заксобрания, на ваш взгляд? И как на нем сказываются демарши оппозиции? Это мешает работе или, наоборот, стимулирует?

 

- Я это дело глубоко не анализирую. Но как бы то ни было, надо смотреть на конечный результат. Что это дает региону? Все остальное - «внешнее» - не так существенно. И все, что ухудшает работу власти, ее управляемости, влияниюна жизнь, принятиюсвоевременных решений, это плохо. Мне сложно здесь давать оценку: кому-то это нравится, мне — нет. Я в другое время был воспитан. Надо приходить к какому-либо консенсусу. Надо выполнять свою работу: то, что можешь — делаешь.

 

- В этом году, скорее всего, будет приниматься закон о местном самоуправлении. Предлагается сделать главу района всенародно избранным. И вторая важная вещь — это единоначалие руководства — без деления на двух глав. Какой механизм, на ваш взгляд, лучше?

 

- Я не знаю, как в других районах это происходит, но унас глава района является командиром во всех делах. Онвырабатывает определенное решение, что надо делать.

 

- А глава администрации - это как первый зам?

 

- Ну, да, как первый зам. Как его ни назови. Возможно, кто-то слишком дотошный попытается разбираться в полномочиях, но таких единицы. А в основном все считают, и правильно считают, взялся руководить, за все и отвечаешь.

 

- Как вы считаете, кто его должен избирать - депутаты или народ?

 

- Это уже без разницы. Могут и депутаты избирать, потому что они будут отвечать перед людьми, и как раньше выбиратьвсенародным голосованием - тоже неплохо. Тут надо просто смотреть и считать. Но принцип и в советское время был такой. Первый секретарь райкома отвечал за все. Там у него замы были, и так далее. В принципе, с тех пор ничего не изменилось.

 

- Как и почему вы стали металлургом?

 

- Я молодой металлург, всего только в третьем поколении. Тем более, что мы всеродом отсюда. Поэтому как только научилсяходить и стал что-то соображать, то сразу пришелна завод к отцу. Он работал крановщиком, а затем диспетчегом завода. Зайдешь к нему, посидишь и бежишь в школу.

 

- Несмотря на то, что вы учились в Питере, вернулись на родину.

 

- Я и учился в Питере потому, что там был металлургический факультет.

 

- По направлению?

 

- Нет, направления не было, я сам, по своей воле приехал и жену свою сюда привез, с которой вместе учились.

 

- Знаю, что ваши дети трудятсяздесь же. Один работает исполнительным директором на заводе, другой - в немецком представительстве предприятия. Как получилось, что они пошли по вашим стопам? Это их собственная воля или пришлось уговаривать?

 

- Уговаривать было не нужно, потому что они все прекрасно видели сами, и раз мы работаем с женой на заводе, все друзья и их дети - металлурги, поэтому все равно все разговоры, так или иначе - о предприятии. Старший сын окончил МИСиС, затем Фрайбергскую горную академию (в которой Ломоносов учился), а, уже работая на заводе, защитил докторскую диссертацию. Младший окончил институт - сейчас уже академию народного хозяйства им. Плеханова. Затемэкономический институт в Лилле (Франция) и экономический институт в Дрездене.

 

- То есть, он больше коммерсант?

 

- Он экономист промышленных предприятий. И этим занимается, разбирается.

 

- Ваши экспортные поставки - это и его заслуга тоже?

 

- Это его работа. И с него за нее спрашивается. Он отвечает за это направление, его расширяет.

 

- Сыновья участвуют как-то в принятии решений - формально или неформально? Входят в совет директоров предприятия?

 

- Да, они входят в совет директоров, и у них представления очень широкие, сильно отличаютсяот нашего поколения.

 

- То есть, вы можете спокойно идти на пенсию и заниматься любимым хобби- охотой?

 

- Да. К этому постепенно двигаемся. Всему свое время.

 

 

 

Беседовал Олег Прохоренко

 

oleg.prokh@gmail.com

 

 

 

 

Досье

 

Волосков Александр Дмитриевич, генеральный директор, основной акционер ЗАО «Омутнинский металлургический завод».

 

Дата и место рождения: 8 октября 1955 года, д. Лусники Омутнинского района.

 

Образование и карьера:

 

Окончил Ленинградский политехнический институт (1979 г.).

 

С 1978 г. - Омутнинский металлургический завод:

 

1978 - 1978 гг. - слесарь по ремонту металлургического оборудования;

 

1979 - 1979 гг.- исполняющий обязанности начальника прокатной лаборатории ЦЗЛ;

 

1980 - 1983 гг. - производственный мастер, начальник смены сортопрокатного цеха;

 

1983 - 1984 гг. - начальник лаборатории прокатного производства;

 

1984 - 1987 гг. - начальник технологического бюро цеха стальных фасонных профилей;

 

1987 - 1993 гг. - главный прокатчик завода;

 

1993 - 1994 гг. - заместитель технического директора по технологии;

 

1994 - 1995 гг. - и.о.технического директора завода;

 

1995 - 2001 гг. - технический директор;

 

с 2001г. - по н.в. - генеральный директор ЗАО «Омутнинский металлургический завод».

 

Член комитета по бюджету и налогам Законодательного собрания Кировской области.

 

Семейное положение: Женат, два сына.

 

Хобби: Охота на любую дичь.

 

Кино: Фильмы Леонида Гайдая.

 

Опросник Марселя Пруста

 

Где Вам хотелось бы жить? - Там, где я живу. Тут у меня нет никакого раздвоения.

 

Что является Вашим главным недостатком? - Есть недостатки, но я предпочитаю о них не говорить.

 

Способность, которой вам хотелось бы обладать? - Способности, которые мне нужны, я приобрел. А то, чего нет, не очень то и нужно. Так что тут тоже все в порядке.

 

Реформа, которую вы цените особенно высоко? - Самая хорошая реформа - это отсутствие реформы. Я не сторонник каких-то реформ и считаю, что скачки - не являются коротким путем в достижении каких-то результатов. Ав промышленности особенно, я считаю, героизма быть не должно. Чем больше планового начала, анализа и прогнозирования ситуации, тем эффективнее работа.