Игорь Болдырев
Ребята землю грызут
Он приехал в Киров случайно, но «боковой» вариант оказался основным на 3,5 года. Мы говорим с теперь уже бывшим гендиректором телекомпании «СТС – 9 канал» Игорем Болдыревым по Skype. В Кирове - четыре часа дня. В Иркутске, на родине Игоря, куда он только что вернулся из Куала Лумпура – девять вечера. Несмотря на неожиданную для непосвященных отставку, Игорь к годам работы на Вятке относится с глубоким уважением и вспоминает эти годы как одни из самых счастливых, Вятку при Белых называет островом свободы, а кировских журналистов – не заросшими салом и не избалованными.
«Боковой» вариант
- Как ты попал в Киров? – вопрос долго гуляет по сети. Но из-за плохой связи доходит до адресата не сразу. Мы договариваемся отключить видео и картинка с пускающим клубы табачного дыма Игорем исчезает. Остается лишь его голос, чуть искаженный тысячами километров оптоволокна, но узнаваемый.
- Все получилось просто и элементарно. Я работал в Тюмени, у меня закончился контракт. И, честно говоря, я подумывал податься в столицу, потому что мы там тяжкими трудами все-таки купили квартиру. Надо было уже оседать, потому что последние семь лет на чемоданах изрядно утомили. И тут мне московские друзья подкинули контакт с предложением о работе в одной крупной химической компании. Требовался директор телекомпании. Я просто отправил резюме, ни на что особо не рассчитывая, и поехал в Иркутск. Планировал порешать кое-какие семейные вопросы. И вдруг через полгода мне позвонил руководитель департамента общественных связей компании «Уралхим» Андрей Кочеров и пригласил на собеседование. А вскоре после переговоров раздался звонок, и мне сообщили, что через три дня я должен быть в Кирове. Я рассчитывал найти работу в Москве, а пришлось ехать в Киров. Так «боковой» вариант оказался основным.
- Как к этому отнеслась жена Елена?
- Она, кстати, на тот момент даже еще не знала об этих переговорах...
- То есть, могла сказать нет, и все.
- Нет она не сказала, потому что Москву не любит. Мы — провинциалы оба. Хотя Лена работала тогда в «Независимой газете» фотокором. У них был отличный коллектив, здоровская команда. Но так совпало, что Ремчуков (Константин Ремчуков – издатель «Независимой газеты» - Ред.) сократил фоторедакцию. Это был июнь 2008 года, и, предчувствуя скорый кризис, он начал сокращение в газете. А так как мое предложение о переезде совпало с ее увольнением, то в семье не было больших пересудов на эту тему.
- Как ты воспринял Киров с точки зрения города?
- В смысле, экосфера и вообще культурная сфера?
- Да, как место для жизни.
- Ну, первое впечатление, конечно, было аховое. Я по-честному говорю. Вокзал железнодорожный и привокзальная площадь удручают. Вокзал – это же всегда немножко ворота города. У нас, например, в Иркутске - это мирочек красивый. Сюда приезжаешь и понимаешь, что ты приехал в Прибайкалье, в старинный купеческий город на великой реке А на Вятке не видно этого. Какая-то погода еще серая была. Потом это, конечно, наполнилось другими впечатлениями. В принципе я первый год даже не контактировал ни с кем в Кирове. Не до того было, правда. Даже пользовался тем, что я чужой и не пытался войти в какие-то тусовки. Потому что, по сути, в 2008 году это было кризисное управление. Телекомпания была, по правде говоря, в безобразном состоянии.
- В убытках?
- Нет, она в убытках не была, но начинала в них входить. У нее была хорошая инерция с 2005 года, когда еще шел сериал «Не родись красивой». В 2005 году руководству компании удалось этот темп набрать. И они так счастливо катились 2,5 года. А уже как раз к 2008 году инерция начала убывать.
- Там же под кризис сократились все рекламные бюджеты.
Да, еще и под кризис попали. Я нюансы не буду рассказывать, это не очень красиво. Но телекомпания была в безобразном состоянии, на самом деле. Отдел продаж никакой абсолютно. Монтажно-съемочная аппаратура - на издыхании. Серверные возможности куцые. Даже компьютеров на всех не хватало. Абсолютно в изоляции существующая редакция «Давеча». Еще эта дурацкая структура телекомпании, разбросанная по трем этажам. Как-то все отдельно существовали друг от друга, и единого коллектива я тогда не почувствовал.
Без «телефонного права»
- К концу все-таки сформировался этот коллектив, это единство?
- Я считаю, что да, нам удалось многое сделать. Скрывать не буду, ушли из телекомпании люди, которые на самом деле мешали. Я морально, конечно, ответственность несу за увольнения, но это необходимо было сделать, несмотря даже на то, что они были неплохими людьми и талантливыми журналистами.
- С твоим приходом компания стала более активно работать с Интернетом, обновился портал, изменилось доменное имя. С чем это связано?
- Уже в то время было понятно, что телекомпании надо создавать интернет-представительство. Но я даже не думал, что сайт превратится в самостоятельное средство коммуникации. Потому что год-полтора мы точно занимали нишу новостной ленты. Потом уже, конечно, подтянулись другие, начали дышать в затылок. А в телекомании, кстати говоря, вначале неровно отнеслись к смене домена с devyatka.ru на davecha.ru.
- Они же параллельно существовали?
- Нет, davecha.ru до тех пор вообще не было. И мы зарегистрировали этот домен очень быстро. Потому что имен таких в Интернете нет. Архаизм, но при этом уникальный брэнд.
- В официальном сообщении о твоем уходе было сказано очень сухо. Собрание акционеров 26 июля решило разорвать контракт. Ты принял решение «продолжить свою карьеру вне компании». Все так и было?
- На самом деле, конечно, решение было принято раньше. Где-то в июне состоялись переговоры. Я хочу сказать, что мой контракт истекал где-то через полгода. И с акционерами мы расстались мирно.
- И все-таки было какое-то непонимание, по информационной политике или по управлению бизнесом?
- Нет, не было. Это я абсолютно искренне говорю, потому что у меня есть возможность сравнивать. Все-таки до этого я работал в трех структурах при разных работодателях – крупных собственниках. И я могу сказать, что с «Уралхимом» было приятно работать. Понятно, что «рабочие моменты» возникали, особенно в период выборов. Зато вообще не работало «телефонное право». Вот это – самое главное. У компании адекватный топ-менеджмент, современный. Это как бы новая генерация. Там совсем не пахнет ничем красным.
- Ну да, она и образовалась-то уже в такое постсоветское время.
- Главное, что не было такой любимой нашими начальниками детали, как административно-командная система. Все обсуждается. Обо всем можно договориться.
- Ставились задачи по бизнесу или политические?
- В первую очередь, конечно, бизнес-задачи. Даже с учетом грядущего кризиса собственник в 2008 году вынашивал планы приобрести для телекомпании помещение. Я уже, действительно, ездил по Кирову и смотрел разные здания. Если бы не кризис, я думаю, у телекомпании «9 канал» давно было бы свое помещение.
Будет очередной «распил»
- Тот кризис позади, но вопросы о будущем региональных вещателей остаются. Сейчас идут разговоры о том, что региональные партнеры федеральных телекомпаний могут не попасть в мультиплекс – обещанное властями к 2015 году цифровое телевидение, если нет 24-часового вещания. А «федералам» нет смысла региональных партнеров больше иметь на местах.
- Конечно, придут интересные времена. Это же целая индустрия. В РФ в нулевых годах, по-моему, компаний 700 было, начиная от совсем маленьких и заканчивая средненькими в больших городах. И я думаю, что после 2015 года будет, конечно, большой отсев. Хотя вряд ли это все в одночасье произойдет. Что возьмут, рубильник выключат и, условно говоря, «Рен ТВ – Киров» или «СТС - 9 канал» оставят без партнеров. Это не произойдет в одночасье, потому что к этому пока не готовы ни сетевики, ни региональные партнеры. На мой взгляд, цифровизация доползет до центральной полосы и тем более до Северо-Востока России в лучшем случае году к 2017. А году к 18-му по-настоящему начнет падать телесмотрение. Эволюционно. В настоящее время у нас цифровое телевидение развивается в приграничных районах страны, прежде всего на Юге и Западе - Краснодарский край, Ростовская область, Северный Кавказ, Калининград. Давай подумаем, сколько времени это может занять. И сколько железа на это необходимо. И не остановится ли она где-нибудь, из-за инерции и казнокрадов.
- В Татарстане?
- Да, не дойдя до средней полосы. Поэтому все чаще люди, которые вхожи в разные кабинеты, говорят о том, что в России приживется, скорее, французская модель.
- А в чем она заключается?
- Гибридное вещание. То есть, аналоговое вещание будет соседствовать с цифровым. Не надо забывать, что населению еще надо будет купить правильные приемники.
- Так их же будут встраивать сразу в новые телевизоры.
- Эти пузатые телевизоры с кинескопами люди просто так не выкинут. И зачем человеку с пузатым телевизором покупать приставку, извините? Тем более, если она 50-70 долларов будет стоить.
- Есть вариант, для социально незащищенных категорий их покупать за счет бюджета.
- Да, была еще идея ресиверы за ваучеры раздавать населению. И мы прекрасно понимаем, во что превратится эта затея. Я даже комментировать не хочу. Это будет очередной «распил». Это же реальное железо, оно денег стоит. И оно быстро уйдет в продажу. Ничего население не получит ни по каким ваучерам и социальным программам. Будут счастливые примеры нескольких субъектов федерации – Тюменской области, Белгородской. Я очень сомневаюсь, например, что здесь, в Иркутске что-то получится. Потому что здесь уже есть ребята, которые не ждут у моря погоды. Одна из телекомпаний взяла и установила спутник наземного базирования. То есть, в городе появилась телевышка, построенная на частные деньги.
- Они вещают и местного оператора тоже или только федеральные каналы?
- Нет, точно такая же телекомпания, как «Девятка». Они прекрасно понимают, чтобы потом не «целоваться с дверями», нужно осваивать новые технологические форматы. И сейчас потихонечку начинают телеприставки, которые там тоже нужны, предлагать населению. Там каналов больше раза в три, чем на обычном кабельном. Дикое количество контента. И я думаю, у них все в порядке будет после 2015-го. Кроме того, существует несколько региональных телестанций, которые привычно и долго живут только за счет своего и приобретенного контента. Но отсев, конечно, будет очень большой, золотая эпоха регионального ТВ уходит.
- А вообще само по себе телевидение еще большие перспективы имеет? Телевидение в привычном, одностороннем типе вещания, без интерактива. И каким оно может стать лет через 10-15, немножко футурологически, на твой взгляд?
- Думаю, что на отечественном телевидении уже произошло главное —сегментация аудитории. Прежде всего, благодаря кабельщикам, IP-Tv и спутниковому ТВ. Потому что, когда у тебя есть выбор из 100 каналов в «ящике», очень маловероятно, что ты станешь смотреть только «Первый канал», «Россию1», «Россию2». То есть, люди уже сидят — кто-то «Охоту и рыбалку» смотрит, кто-то «Дискавери». Многие вообще очень редко трогают дистанционку.
- Это как-то может повлиять на политическую ситуацию в стране?
- Безусловно. Я думаю, что на политическую уже влияет, судя по тому, сколько человек пришло на последние выборы. Вообще, то, что происходит, идет только на пользу телеиндустрии. Потому что как только телевидение потеряет электоральную привлекательность, от него отстанут. И тогда начнется его реконструкция. Ну а то, что сейчас произошло с отечественным телевидением, это, конечно, форменное безобразие.
- Что ты имеешь в виду?
- То, что извели две генерации профессиональных телевизионщиков. Я с точки зрения производства контента говорю. Просто, у очень многих телевизионных топ-менеджеров бытовало такое мнение еще с нулевых, что контент - вторичен. И что, зачем я буду, собственно, держаться за этих журналистов, за костяк, когда важно зарабатывать деньги и экономить на текучести кадров. Ведь действительно, было же время, когда в редакциях были костяки, которые в определенном смысле диктовали традицию. Это же очень важно. Пусть даже уйдет половина редакции, но когда остается этот костячок, это все равно во многом спасает положение. На Вятке, кстати, все более-менее еще. Когда я туда приехал, я радовался, потому что такой медийной активности давно не видел.
- Когда шесть телекомпаний на маленький город?
- Когда на следующий день после собрания акционеров я уже про себя в интернете прочитал. И порадовался по-хорошему. Видно, ребята землю грызут. Пусть даже, половина из этого неправда была. На Вятке голодные журналисты, мне это нравилось всегда. Не перекормленные, салом не заросшие, не избалованные.
Закатали под асфальт
- То есть, на твой взгляд, беда сегодняшнего телевидения — это отсутствие кадров? Каким тогда, на твой взгляд, должен быть сегодня телеканал?
- Ну, я же идеалист. Я же в 90-е годы формировался. Поэтому мне, конечно, хочется, чтобы было как в 90-х. А сейчас на самом деле средняя зарплата регионального журналиста-телевизионщика 18-20 тысяч рублей. И все держат зарплату на таком уровне. И ты понимаешь, что платить больше просто некому. Вторая родовая болезнь — это женское лицо российского телевидения. Мне сложно сказать, с чем это связано. Даже в 90-х бытовало предубеждение, что это не совсем мужская профессия. И ребята, мои сверстники, которые начинали работать, тоже старались съехать с профессии, отработав какое-то время. Пристроиться куда-нибудь в какой-нибудь крупный бизнес. Причем это произошло на границе конца 90-х и 00-х. Вопрос, если бы политическая обстановка тогда не изменилась в стране, случилось бы это вообще? Потому что даже в Иркутске моя родная телекомпания пережила разгром редакции в конце 90-х годов, когда пришел новый губернатор. Частная телекомпания, часть доли в бизнесе которой принадлежала фонду областного имущества. Соответственно, администрация Иркутской области всегда имела влияние на эту компанию. И когда он пришел к власти, а его, чего греха таить, мочили во время выборов…
- Решил расправиться?
- Да, он открытым текстом сказал: Я разгоню свору этих бешеных собак. Ну и, в общем, выполнил свое обещание. Редакция была практически полностью ликвидирована, и набрали людей с улицы. Была отработана базовая модель для всей России. Я даже скрывать не буду, что и сам пришел работать в телекомпанию «Тюменское региональное телевидение и радио», когда Сергей Семенович Собянин (в настоящее время – мэр Москвы – Ред.), победив на губернаторских выборах, сделал то же самое. Были быстренько выкуплены все контрольные пакеты у СМИ, и все. И я, как наемный работник, конечно, понимал, что я делаю. Но, с другой стороны, я же не принимал участие в чистках. Надо было устраивать новый бизнес, абсолютно с ноля надо было редакцию делать, вот мы и делали это, и это было интересно. А вообще, в Тюменской области медийный бизнес укатали под асфальт по сути. И укатан он был региональными властями. Сегодня в Тюмени нет ни одного оппозиционного СМИ, которое бы конструктивно критиковало действующую власть в регионе.
- Ты пришел в Киров как раз накануне назначения Никиты Белых губернатором. Как ты оцениваешь информационную обстановку в Кирове с его приходом?
- Никите Юрьевичу спасибо хотя бы за то, что он это телефонное право отменил, которое я застал при Шаклеине. Поскольку я был человек новый, чего-то не понимал, надо было политесы какие-то разводить, то шаклеинских приколов нахлебался за полгода.
- Сюжет какой-то просили снять с эфира?
- Ну, с эфира мы вообще никогда ничего не снимали. В основном приходилось очень много разговаривать. Своего рода психотерапия. Сжав зубы, ты все равно разговариваешь, убеждаешь, что, ребята, вы все равно должны выйти в эфир, если вы свою позицию имеете, у вас есть возможность ее высказать. Вам никто не запрещает. Ну а с приходом Никиты Юрьевича все было с точностью до наоборот. Хотя когда Никита Юрьевич давал первое интервью...
- Я помню историю про то, первое интервью «Девятке». Когда он вспылил на журналиста за то, что тот задавал не те вопросы.
- Да-да, это как раз наш журналист был. Олег Кузьмичев тогда только что приехал из Волгограда. Там он был федеральным корреспондентом «5 канала». Он остался из-за кризиса без работы, и я за него схватился. В виде эксперимента мы решили его отправить на это первое интервью. Эксперимент окончился неудачно. Оказалось, что у Никиты Юрьевича было плохое настроение и температура. Мы приехали абсолютно со своими вопросами, а губернатор пришел тогда с заседания с кировскими предпринимателями, посвященного предоставлению областных гарантий по кредитам. И пришел оттуда злой, потому что предприниматели были чрезвычайно неактивны. И мы тут со своими вопросами… Тем не менее, этот разговор все таки вышел в эфир. Ну и мы тогда с Никитой Юрьевичем немножко схлестнулись на пороге. Я говорю, что вы хотели-то? Вот вы приехали, свободный такой, интеллектуал с либеральными убеждениями. Вы хотите, чтобы журналисты сразу стали многостаночниками? Они и так многостаночники. Но они не готовы сразу выскочить на ваш уровень сознания. Хотите, чтобы у вас было все ровно и грамотно, так создавайте губернаторский пул. Но он тогда сказал мне, что против пула по демократическим убеждениям.
- Значит, тоже не все было гладко?
- Я могу точно сказать, что это было достаточно счастливое время для меня, работа при губернаторе Белых. Потому что у меня есть возможность сравнить. До этого работал в Тюмени, а еще раньше работал в национальной республике Башкортостан. В сравнении с ними то, что случилось при Белых – это просто остров свободы. Это просто рай. За 3,5 года ни одного звонка!
Свободы слова нет
- Хочешь сказать, что была полная свобода слова?
- Я не пользуюсь этим выражением «свобода слова» вообще.
- Почему?
- Ну, конечно, ее не существует. Везде есть информационная политика, собственники, сложная политическая ситуация. Все прекрасно понимают, что ресурс телевизионный — это манипуляционный ресурс. Посмотрите хотя бы, как CNN освещало войну в Ираке. Думаю, как и в жизни ты на своей "вредной" работе каждый день принимаешь решения, и часто это этический выбор, на стыке профессиональной совести и возможности компромисса.
- Ты считаешь, что та идея Общественного телевидения, которое сейчас пытаются создать, это тоже будет не общественное телевидение, а очередной политический ресурс?
- На самом деле, конечно, это бред. Я считаю, что это опять будет трата денег налогоплательщиков. Социального заказа в обществе на это телевидение нет. Ты и сам прекрасно это понимаешь.
- Да, при том обилии каналов, которое есть сейчас со спутников.
- Давай, пример приведу. Существует общественное телевидение в Дании. Называется – так исторически сложилось - «Датское радио». Оно существует на пожертвования. Отчасти его, видимо, как-то бюджетируют из казны, но большая часть существует на деньги абонентов. То есть, его подключают лишь тем, кто за него платит. Тем, кто считает, что ему необходимо что-то знать сверх того, что идет по ангажированным каналам. Но готово ли у нас население платить за это деньги, я сильно сомневаюсь. Ему платежей по ЖКХ хватает с лихвой.
- Судя по активности, которая есть, это не произойдет еще в ближайший год-два точно.
- Я тоже так считаю. Потому что оно сейчас не нужно ни Владимиру Владимировичу, ни Дмитрию Анатольевичу. Там столько вокруг него всяких разговоров. А сейчас - начнется финансирование бюджетное, еще больше разговоров будет. Плюс ко всему они все равно вынуждены будут туда пускать всяких «болотных» товарищей. И где логика? Это вообще часто бывает в нашей стране: ты ищешь рациональное там, где его нет. Наверное, там есть умные люди, господин Лысенко, например. Они по-честному хотят что-то сделать. Наверное, какая-то часть населения начала бы его смотреть. Но для того, чтобы такой ресурс раскрутить... Я считаю, что есть великолепный российский канал «Культура». И я не один так считаю. Финансирование которого почему-то урезают и урезают с каждым годом. «Радио Культура» уже перевели с УКВ на средние волны. Его сейчас вообще уже никто не слышит. И это первый звоночек. Показывающий, что будет с телеканалом Культура. Там знаешь, какую там зарплату получают люди?
- Понятия не имею.
- В регионах смеются. У меня знакомая журналистка получает 20 тысяч рублей. В Москве! Работала в «Новостях культуры» у Флярковского. Несмотря на это там безумно интересные проекты выходят. Та же самая «Академия». Я просто пищу когда смотрю программы, где они дедушек-профессоров в телик вытащили — это, конечно, великолепно. Это же интеллект нации в телике, практически вживую. Они все живые еще пока. Им по 70-80-90 лет. Это уходящая натура, они прямо на глазах уходят. Их надо смотреть, смотреть, тиражировать и просто раздавать бесплатно людям, я считаю. Этого уже не будет никогда.
Беседовал Олег Прохоренко
Oleg.prokh@gmail.com
Досье:
Игорь Анатольевич Болдырев, экс-директор ТК “СТС - 9 канал”.
Дата и место рождения: 29.12.1968 Иркутск
Образование: Исторический факультет Иркутского государственного университета
Карьера:
1991 окончил университет
С 1991 по 2000-й работа в иркутских СМИ
С 2000 го по 2002 работа в проектах «Новости Подмосковья» (ТВЦ), «Московия» (ТВЦ), «ТелеСпецназ» (Ren Tv, ДТВ), корреспондент «Первого канала».
2002 -2005 руководитель медийных проектов Национального агентства социально-политических исследований «Оптима Проект». Медиапланирование, информационно-пропагандистское сопровождение кандидатов и партий в избирательных кампаниях (Башкортостан, Воронежская область, Калужская область,Республика Хакасия, Иркутская область, Тюменская область, Московская область и пр).
2005 возглавил кризисное управление редакции ЗАО «Тюменское Телевидение и Радио».
2005-2008 главный редактор ЗАО «Тюменское Телевидение и Радио».
2008-2012 гендиректор ЗАО «Телекомпания 9 канал»
Семейное положение: Женат, дочь 19 лет.
Хобби: Дайвинг, 40 погружений (немного). Еще я очень люблю всякие старые приметы времени собирать - значочки, монетки, спички, ложки, зажигалки... Делаю это несистемно - понравилось просто и сохраняю. Какой-нибудь ингалятор Махольда нашел у деда, например, добавил в коллекцию. А дед у меня коллекционировал, например, бритвенные лезвия. Он был такой педант, все в упаковочках хранится. Сейчас я их тоже заберу к себе в коллекцию.
Книги: Андрей Амальрик “Нежеланное путешествие в Сибирь”. Курта Воннегута начал заново перечитывать: “Бойня №5”, “Здравствуйте, профессор Кеворкян” - у него есть такое небольшое эссе, где он берет интервью у деятелей загробного мира, начиная с Линкольна и заканчивая Гитлером. Прямо сейчас читаю «Древнюю Русь» академика Тихомирова.
Музыка: Вообще полная эклектика сейчас. Вырос на советском питерском роке, к БГ отношусь с большим уважением.
Еда: Пельмени по-таежному.
Жизненный девиз: Не верь, не бойся, не проси.