Сергей Киселев

Космическая пыль

Мы почти дожили до того момента, когда литр бензина стоит доллар. Правда, сам доллар чуть ускакал вперед. «Но цена на бензин будет только расти», - утверждает Сергей Киселев, президент холдинга «Чепецк-нефтепродукт». В 2010 году он уже давал интервью «Бизнес Новостям». Сложностей у нефтяной розницы, как и у всей экономики, с того времени стало только больше.

Все деньги – на скважине
Мы встречались в 2010 году, когда бензин еще стоил 20 рублей за литр. Сейчас его цена возросла до 33 рублей.
– Стоил 21,4 рублей, сейчас цена 92-ого равна 32,4 рублям.

Как точно вы все помните. Цены за последние годы взлетели очень сильно — что этому способствовало, на ваш взгляд?
– Посмотрите на соседние страны. У нас цены еще далеко не самые высокие. А в целом надо понимать структуру розничных цен на бензин: порядка 60-65% в ней составляют налоги, которые получает государство. Поэтому вне зависимости от мировых цен на нефть бензин будет стоить столько, сколько он стоит. Падения лично я не предвижу — будет только рост. Государство все время поднимает налог.

За последние десять месяцев этого года цена поднялась аж на 28%.
– Повышение же было в октябре, а в ноябре цены уже опустились. Если брать оптовые цены и сравнить январь этого года с октябрем, то цены выросли на 32%, если же взять розничные цены, то в рамках инфляции мы выросли только на 8%.

Что еще входит в розничную цену помимо налогов?
– Если разложить все по полочкам, то 60% - это налоги, 15% - транспортная составляющая (наша страна большая), около 8% - себестоимость продукта, 17% - прибыль нефтяных и розничных компаний. Если учесть, что нефтяные компании в своих отчетах указывают 15-20%, то на розницу остается ноль. То есть сейчас мы работаем себе в убыток. А в среднем больше, чем рубль с литра мы себе не забираем. Если взять август, сентябрь и октябрь этого года, то мы сработали с убытком от 4 до 15 млн рублей каждый месяц.

Почему этот год прошел с убытком?
– Потому что резко выросли оптовые цены, и не выросли розничные. Этому послужило много факторов. Так, в этом году случилась авария на «Ачинском НПЗ» в «Роснефти» (естественно, он перестал выпускать нефтепродукты, а «Роснефть» принялась закупать их в других местах, случился дефицит, цены поднялись). Возможно, это было создано путем сговора нефтяных компаний. Но сильнее всего при этом страдают такие независимые ни от каких вертикалей власти компании, как мы. Сейчас оптовые цены упали, что нам позволило немного зарабатывать. Подушка безопасности, созданная в сезон, сработала.

То есть, на всем нефтяном рынке вы — достаточно маленькая компания?
– Да, конечно, лишь космическая пыль. Мы большие лишь для Кировской области — здесь в антимонопольном комитете мы отчитываемся за каждое свое действие.

УФАС, кстати, весь прошлый год разбиралась с повышением цен в «Лукойле» в январе и июле 2013 года, но так ничего и не добилась.
– Это проблема не одного «Лукойла». Антимонопольщики хотели бы, чтобы в нашей сфере розничный бизнес был разделен с оптовым. Формально некоторые компании это сделали («Газпромнефть», например). Но отчетность они сдают консолидированную, не учитывая отдельно розничный сегмент. Я, например, знаю, что «Газпромнефть» сработала с огромными убытками в рознице. Поэтому независимым труднее. На самом деле, все деньги лежат на скважине.

Вы чувствуете некоторую свою безнаказанность перед антимонопольщиками?
– У нас обоснован каждый рубль: УФАС известно, что большую часть цены составляет не наша прибыль.

Вы ни разу не проигрывали суды антимонопольной службе?
– А мы ни разу с ними и не судились. «Лукойл», насколько мне известно, проигрывал, потому что с него было что спросить. Сейчас по ситуации 2014 года против него тоже возбуждены дела. Почему в этом году оптовые цены выросли на 30%, ведь никакие энергетические показатели не выросли? Мы закупали в августе-октябре литр бензина по 31,3 рубля. А нам еще нужно добавить 10%, чтобы перевести его на базу, реализовать и рассчитаться с банками по кредитам. То есть цена должна быть 34,4 рубля. При этом работали бы мы с убытком. А «Лукойл» в это время продавал бензин в розницу за 32,4 рубля. У них же все свое: нефть, переработка, сбыт. Сейчас себестоимость нефти в среднем по России составляет от 5 до 25 долларов за баррель. Если пересчитать чистые затраты на производство, то бензин будет стоить 12-13 рублей за литр. Все остальное — налоги.

Аркадий Дворкович сказал, что рост цен на бензин в следующем году не превысит 10%. Вы согласны с ними? Чего нам ждать?
– Больше, чем на 10% розничная цена не поднимется. Что такое нефтяной бизнес в России: у нас есть восемь нефтяных компаний, некий негласный нефтяной клуб, возглавляет который Сечин. Они все и решают.

Что они диктуют сегодня?
– Сейчас диктует рынок. Идет спад потребления, потому что люди стали меньше ездить: колхозники отработались, промпредприятия тоже, у дачников, садоводов и рыбаков закончился сезон. От этого цена на бирже упала за ноябрь-декабрь процентов на пятнадцать. Пришло наше время — время независимых, когда можно закупить сырье и спокойно жить в первом квартале 2015 года. Поэтому я могу четко сказать, что повышение цен в этом периоде у нас будет минимальным, либо его не будет вообще. А дальше все будет зависеть от рынка, так как у нас нет ни скважин, ни завода.

Одновременно с бюджетом был окончательно принят законопроект о налоговом маневре в нефтяной отрасли. Он предусматривает поэтапное сокращение экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты в течение трех лет одновременно с ростом налога на добычу полезных ископаемых. Что он даст?
– В 2015 году цена на бензин еще вырастет. У нас более 60% бюджета формируется за счет экспорта полезных ископаемых. Нам нужно кормить чиновников, учителей, врачей, а также охранять границы нашей родины.

Но есть же государства, которые более справедливо используют свои нефтяные запасы.
– Какие?

Арабские Эмираты, например, прибыль от нефти делят, по сути, на каждого. Как минимум дают своим гражданам жилье, образование в любом месте мира и даже делают материальные выплаты.
– Сколько их? Два миллиона человек. Давайте Россию сократим в несколько раз, и у нас тоже будет все и у всех. Но возьмите для примера другие развитые страны: сколько стоит бензин в Финляндии, Норвегии? Сто рублей за литр. Так что наша цена еще не так высока.

Я недавно приехала из Египта — там на один доллар можно купить 7 литров бензина.
– Это лишь популизм руководителей и недальновидная политика. Они на этом ничего не зарабатывают.

К газу готовы
Недавно Госдума приняла закон, который позволяет общественному транспорту использовать биотопливо. Как вы думаете, уже действительно настала пора для такого прогресса?
– Биотопливом и мы занимались еще лет десять назад. Что такое биотопливо? Это в основном спирты или дизель из рапса. Надо понимать, что нефть, которую мы выкачиваем, не возобновляемый ресурс: по одним прогнозам ее хватит на 20 лет, по другим — на 40. Биотопливо же постоянно есть: это и древесина, и рапс, и солома. Но дело в том, что в России акцизы на спирты больше, чем на бензин. И пока это не будет устранено, биотопливо в нашей стране популярным не станет. У нас есть еще газ. Один куб газа и один литр дизтоплива выделяют примерно одинаковое количество энергии. Куб газа стоит 5 рублей, а литр дизтоплиа — 33. То есть жизнь автомобилистов можно удешевить в шесть раз и сохранить при этом экологию.

Вы за этот шаг?
– Кто нас спрашивает? В принципе сегодня Россия добывает 640 млрд кубометров газа метана, а продает всего 460. То есть у нас этого ресурса хватает. Но сам процесс дорого стоит: нужно создавать технику, которая бы работала на метане — она будет дороже процентов на 40-60. Мы в целом готовы - уже предоставляем свои площадки для размещения установок газа.

Сколько должно пройти лет, чтобы можно было видеть прогресс в этом вопросе?
– Все зависит от желания руководства страны. Что касается такой частной компании, как мы, то нам нужен год, чтобы развернуть установки на своих АЗС.

Еще одна новомодная тенденция на автомобильном рынке — электромобили.
– Эта перспектива классная. Только надо понимать, что электроэнергия тоже не появляется из ничего. Надо сжигать эту же нефть или газ, а может использовать природу — ветер и воду. Но это был бы идеальный вариант. В России уже есть и электромобили и гибридные автомобили. Так что это уже не будущее, а настоящее. Все зависит опять же от стоимости: если бы электромобиль стоил процентов на пять дешевле, чем дизельный, люди стали бы его покупать. Но чтобы такой автомобиль зарядился, он должен простоять на заправке часов 5-6.

Ну, скажем, сотовые телефоны тоже сначала были дороги и не всем доступны, тем не менее, сегодня они есть у каждого.
– Да, первый свой телефон я покупал за 3000 долларов. Конечно, рынок идет вперед.

Вода vs бензин
Сколько сейчас компаний, занимающихся нефтепродуктами, на кировском рынке?
– Если брать всю нашу область, то больше 50% надо отдать «Лукойлу», 40% нам и около 10% всем остальным — это еще порядка 40-45 мелких компаний.

А им выгодно работать с вами на одном рынке?
– Сегодня никто не жирует — это точно. Нефтебизнес — это хороший сегмент, который дает неплохие обороты, но денег там немного.

Какова прибыль вашей компании?
– За 2013 год мы заработали 100 млн рублей с оборотом в 6 млрд рублей, если взять текущий год по 1 декабря — только 15 млн. Но думаю, что в декабре мы порадуем налоговую хорошими показателями.

Поговорим как раз о ней. Вы были на совещании, когда налоговая предложила бизнесу новую игру: предпринимателям нужно раскрыть свою теневую экономику. Вы как отнеслись к этим правилам?
– Нас фискальные органы никогда не баловали — мы всегда находимся в зоне усиленного внимания и пресса. Мы готовы к проверкам и любую из них воспринимаем как бесплатный аудит. Играем по-честному, иначе нас давно бы уже «сожрали». Если взять, к примеру, 2011-2013 годы, то мы за этот период увеличили налог на прибыль в 50 раз. Казалось бы, налоговая не должна проверять бизнес, который показывает хорошие результаты. Но все равно они здесь и проверяют нас уже около 7 месяцев.

За последнее время, как я понимаю, изменились их методы.
– Нет, они одни и те же. Оптимизация идет с 2006 года — сейчас просто о ней начали открыто говорить.

Вы активно вкладываетесь в новые проекты. У вас есть своя типография, хладокомбинат, что еще?
– В 2013 году мы запустили завод фруктовых напитков. Поставляем в магазины артезианскую воду, соки, скоро будем делать чай.

Почему именно напитки?
– Вы давно в магазине были? Сколько там стоит вода? Примерно 30 рублей за поллитра, топливо же — 30 рублей за литр. Но бензин нужно выкачать по трубопроводам, поставить на завод, заплатить огромные акцизы и привести на АЗС. А дебет наших скважин с водой равен 20 тоннам в сутки. Это настоящий клондайк. Мы провели реконструкцию завода, вложив в него порядка 40 млн рублей. Запустили его в прошлом году в октябре, и он уже приносит прибыль.

Куда еще вы вкладываетесь?
– Собираемся покупать порядка 24 транспортных единиц, потому что сегодня автотранспорт дешевле, чем ж/д. И вкладываемся в развитие нефтебизнеса: прикупили яранскую нефтебазу, собираемся двигаться на север Нижегородской области, в сторону Марий-Эл, уже работаем в Вологодской области, Коми. Круг увеличивается — сначала мы вышли за рамки Кирово-Чепецка на 50 км, потом на 300, сегодня на 700.

Разрешилась ли ситуация с заправочной станцией в Белой Холунице? Администрация города, кажется, должна платить вам деньги за то, что выделила под строительство заправочной станции несогласованное со своими жителями место?
– Все разрешилось — мы построили АЗС на въезде в город, а администрация компенсирует нам все затраты по строительству, постепенно выплачивая деньги. Это место нас даже больше устроило. Все, что ни делается, все к лучшему. В итоге пострадал лишь бюджет Белохолуницкого района. Никаких экологических ограничений по возведению заправки, на самом деле, не было. Просто администрация провела общественные слушания не в то время, когда было нужно.

Четыре года назад мы только говорили с вами о том, что надо бы формировать дорожные фонды. Сейчас вы видите какие-то улучшения в связи с их появлением?
– А вы не видите? Дороги же стали лучше. Еще пять-шесть лет назад мы возили топливо в Котельнич через Советск, потому что та трасса была ужасна. Сейчас же всеми дорогами в Кировской области можно гордиться. Дорожные фонды на это повлияли или нет, я не знаю, но стало лучше.

Вы следите за общественно-политической ситуацией в нашем регионе? Почему, по-вашему, в последнее время столько много громких уголовных дел?
– Что касается Олега Березина, то могу сказать, что там чистая политика и нет ничего криминального. В деле Сысолятина было преступление, но не по его вине. Почему их так много? Президент же объявил об антикоррупционной политике, поэтому контролирующие органы и стараются проявлять активность. Насколько она эффективна, я не берусь судить, но есть такой факт, что со многими чиновниками стало тяжелее работать. Они считают, что если раньше подпишут бумагу, их заподозрят в коррупции.

А действие санкций уже ощущаете на себе и экономике страны?
– То, что в Россию не пошли дешевые деньги, отразилось на всех: если в прошлом году я брал кредиты под 8% годовых, то сегодня ставка поднялась до 13%. Пласт мелких банков может заметно сократиться. Из 1000 банков, которые работали в России в 2011 году, на конец 2013 осталось около 850, и я думаю, что их количество и дальше будет сокращаться. Японские или европейские предприниматели могут кредитоваться под 2-3%, а для нас деньги стали дорогими. На кого мы работаем – на банки? У меня есть некий барьер – 15%. Если ставка будет выше, я все деньги верну и никаких кредитов брать не стану. Если кредиты станут дороже, станет дороже и все остальное.

То есть грядет новый кризис?
– Мы всегда в нем живем. На самом деле, если вы с руками и ногами, вас ничего не заденет. У нас большая страна. Зачем ехать в Европу – нужно ехать к нам. Зачем ехать в Лувр, когда можно сходить в Третьяковку – там произведения искусства с XII века. Вот она – твоя история, надо здесь создавать свою Европу, а не увозить деньги из страны.
 

Беседовала Елена Окатьева
lena.okatieva@yandex.ru

Досье
Сергей Николаевич Киселев, президент холдинговой компании «Движение»
Дата и место рождения: 5 января 1959 года, пос. Юрья Кировской области.
Образование: Кировский политехнический институт.
Карьера:
1989 — директор монтажно-рекламного агентства;
1991 — начало зарождения нефтяного бизнеса, создание компании «Движение»;
с 1994 года — генеральный директор холдинговой компании «Движение-Нефтепродукт».

Опросник Марселя Пруста:
Ваши увлечения? Охота, рыбалка, теннис, плавание.
Ваши любимые писатели? М. Булгаков, сейчас читаю В. Познера.
Какие качества вы цените в мужчине? Честность, искренность, возможность отвечать за свои слова.
Реформа, которую вы особенно цените? Столыпинская. Это был пик развития России.
Способность, которой вам хотелось бы обладать? Хочется быть всегда молодым.
В какой стране вам хотелось бы жить? В России.