Василий Сысуев
«Дело Зонального института» появилось почти два года назад. Вспыхнуло, взбаламутило общественность (все же не каждый день у науки отбирают опытные поля под строительство), покружило по газетным страницам, проскользнуло по нитям всемирной паутины и исчезло из поля видимости. Не так давно «делом Зонального» заинтересовалась общественная палата России. Что изменилось? С этого вопроса должно было начаться интервью с директором НИИ сельского хозяйства Северо-Востока им. Н.В. Рудницкого (в народе - «Зональный инситут) Василием Сысуевым. Однако Василий Алексеевич буквально с порога сам задал тему для разговора.
Триллион на псевдонауку
- Вы тут пишете в «Бизнес Новостях», что, оказывается, планируется сокращение финансирования не только Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ) и Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), но и Российской академии наук (РАН). Цифры, конечно, страшные. Это нонсенс. А откуда информация?
Сотрудники РАН сейчас активно общаются с прессой, пытаются донести до руководства России мысль, что огромные средства, выделяемые на науку из федерального бюджета, расходуются неэффективно. Сокращается финансирование ведущих научных фондов, при этом миллиарды уходят в «Сколково», на привлечение иностранных ученых, русских ученых-эмигрантов.
- Так и есть. Огромные деньги уходят на «Сколково», оседают в «Роснано» и тому подобных структурах, имеющих к науке опосредованное отношение. Сокращение финансирования РАН ведется целенаправленно. И когда Владимир Путин говорит, что на науку государство тратит триллион рублей, это, знаете ли, можно воспринять весьма неоднозначно. Куда уходят эти деньги. Ученым ли? Вопросы есть.
Так, может быть, «Сколково» оправдает вложения?
- Не будет там науки. По крайней мере, науки того уровня, который анонсируется в прессе. Думаю, это очередное отмывание денег. Причем российских ученых к этому делу не привлекают. Ставка на науку «из-за бугра». Да, пригласили в качестве научного руководителя «кремниевой долины» нобелевского лауреата Жореса Алферова, но согласился он на это, чтобы хотя бы наблюдать за происходящим и иметь возможность мало-мальски воздействовать на процессы. Его высказывания даже не публикуют.
Подождите, а что он говорит?
- Я бы не хотел сегодня воспроизводить его слова... Он же знает, что «Сколково» строят на костях одного из лучших институтов Россельхозакадемии - Научно исследовательского института сельского хозяйства «Немчиновка». Что, других земель в России нет? Обязательно нужно уничтожить одно, чтобы построить другое? Сорта «Немчиновки» занимают 60-80% всех посевов озимой пшеницы. А сегодня институт «выслан» за 70 км от Москвы и буквально подведен под банкротство. Понимаете, Кремль не делает ставку на российских ученых. Считается, что разработки наших ученых слабы. Не мирового, якобы, уровня.
Такое мнение достаточно устойчиво. Отсюда делается вывод: если российская наука безнадежно отстала, не проще ли купить разработки за рубежом (или купить ученых) и перестать тратить бешеные деньги на своих ученых?
- И отдать эти бешеные деньги за границу... А там как раз придумают все на основе наших фундаментальных разработок. Мнение об отсталости российской науки в корне не верно. Этого просто исторически не может быть. То есть еще каких-то несколько лет назад в стране была мощнейшая наука, а по всем видам промышленности Россия занимала вторые места после Штатов. И раз… наука исчезла. Уровень не мировой.
Сплошное словоблудие
Но ведь не случайно российские предприятия закупают импортную технику, используют зарубежные технологии. Они же мыслят прагматично, считают выгоду. «Красногорский», например, закупает немецкие сорта картошки, голландские овощи и цветы.
- Овощами мы не занимаемся. А вот по зерновым, травам, клеверам с «Красногорским» работаем плотно. Вообще, вы знаете, мнение об отсталости российской науки формируется целенаправленно. Наши сорта произрастают по всей России - от Камчатки до Прибалтики, от Архангельска до Краснодара, успешно проходят испытания за границей. Если мы такие отсталые, почему тогда иностранные ученые гоняются за нашими разработками? Китайцы (особенно аграрии), например, имеют к нам очень большой интерес, до сих пор называют нас «старшим братом», бесплатно зазывают к себе, оплачивают все – самолет, проживание и т.д. Мы написали совместную книгу «Лекарственные грибы Китая», сейчас пишем книгу на двух языках (английском и русском) по ржи. Наши китайские партнеры предлагают создать совместный аграрный технопарк. А на всех уровнях продолжают твердить, что «не дотягиваем до мирового уровня»... Бред. И не думаю, что если придут к нам какие-то иностранные ученые, или уже однажды сбежавшие из России русские ученые, то они будут работать так же самоотверженно, как россияне. Да и не поедет никто в Россию, хоть золотом их заманивай. Они, наоборот, удивляются, как мы тут в условиях недофинансирования и утечки кадров умудряемся соответствовать мировому уровню. Вот у вас в статье некий безымянный Профессор утверждает, что науки в Кирове нет (Ред. - статья «На задворках науки» опубликована в № 41 (97) газеты «Бизнес Новости»). Это совершенно не так.
К этому вернемся чуть позже. Вы утверждаете, что российская наука соответствует мировому уровню, а власти неоправданно называет ее не очень ласковыми именами?
- Они считают, что все устарело. Да, наука стареет и надо искать новые ростки, идеи. Так зачем вопросительно глядеть на Запад? Помогайте нашей молодежи. Сегодня у молодых ученых нет никаких условий для развития, никаких льгот. Никто не помогает в решении жилищного вопроса. Аспиранты получают 1,5 тыс. рублей. Нигде, даже в Украине и Белоруссии, а тем более на Западе, такого близко нет. Владимир Путин, правда, еще будучи президентом, обещал предоставить жилье ученым в домах, которые будут построены на землях институтов, отданных под строительство. Прошло три года. Сейчас обещает Дмитрий Медведев, но его поручения не выполняются. На обеспечение РАН пятью тысячами квартир требуется 9 млрд. рублей, а планируют выделить только миллиард, и то пока шансов нет. Сплошное словоблудие... А знаете как собираются поднять стипендии аспирантов? За счет сокращения количества аспирантов. Я вообще удивляюсь, почему молодежь держится в науке. У нас сегодня средние зарплаты - 10-11 тыс. рублей, а младший научный сотрудник получает 5-6 тыс. рублей. И жильем обеспечить мы уже не можем. При этом средний возраст сотрудников в институте - 40 лет. Моему заму 30 лет. То есть у меня есть смена и я готов уступить место, буквально сразу, как мне скажут. У нас молодежь пока держится, но мы не характерный пример.
Держатся в науке благодаря самой науке?
- Именно. Их заинтересовывает сам процесс науки. Даже в декрете женщины работают, дописывают что-то, доделывают. Молодежь остается, потому, что у нас хорошая научная школа, своя аспирантура, свой диссертационный совет. И, знаете, я даже оскорблен тем, что в Кирове, якобы, науки нет. В вузах, может, и нет. Науки там не может быть, потому что основное назначение вуза – образовательный процесс. Я тоже работал в вузе. Как мы занимались наукой? По заказам, договорам. Выходили с предложениями в правительство, родственные институты. Естественно, речь шла не о фундаментальной, а о прикладной науке. И если говорить уже о конкретном продукте - разработках, то внедрение идет действительно туго. На Западе существуют специализированные внедренческие фирмы, которые как бы выстраивают мосты между учеными и предприятиями. У нас есть подобный опыт: ассоциация «Аэлита» ???? занимается реализацией и внедрением наших разработок. Фирму создал бывший руководитель Зонального НИИ Николай Киселев.
Село неплатежеспособно
Это положительный опыт? Зарабатывать деньги на внедрении научных разработок получается?
- Конечно. Правда, сейчас бизнес поумерил амбиции. Село разваливается (кадры исчезают, поголовье сокращается, кредитов нет) и научный потенциал сельхозпредприятий резко падает. То есть мы работаем, создаем сорта культур важных и нужных для селян, но они не востребованы. Только 10 % их остается в области.
Один предприниматель высказал такую идею: нужно вспомнить опыт Советского союза и централизованно заставить предприятия внедрять разработки. При этом контролируя их.
- А как их заставишь? Тогда должны быть какие-то льготы.
Разумеется...
- А у нас как происходит? Есть, например, в нашей области эффективно работает предприятие по производству сельхозмашин (это практически единичный опыт). Внедряют машины в 16-ти регионах страны. Нет никаких льгот - ни по лицензированию, ни по налогам. Ничего. И уж тем более никаких бюджетных средств не выделяется. Кто должен быть заинтересован во внедрении разработок... я даже не знаю.
Должно же быть у вас какое-то видение решения проблемы. Вы - человек от науки, а чуть ранее четыре года занимали высокий управленческий пост, курировали сельское хозяйство.
- Что это у вас за информация такая?
Ну как же, всезнающий Интернет подсказал: Василий Сысуев с 1984 по 1988 год - заместитель завотделом сельского хозяйства и пищевой промышленности Кировского обкома КПСС. Чиновник, то есть.
- Вообще-то да, курировал механизацию и мелиорацию. Но тогда все «продавливалось» с помощью решений партийных органов. Мы разрабатывали стратегию и решали кто, что и сколько должен изготовить и куда все это внедрить.
Сегодня на месте Алексея Алексеевича что бы вы предприняли?
- Алексей Алексеевич видит проблемы и знает что нужно делать. Но не имеет возможности влиять на ситуацию и, самое главное, не имеет денег. В каких условиях он работает? Фермы развалены... Да это в обще-то была политика государства - приватизировать и обанкротить предприятия АПК. У руля многих предприятий встали менеджеры, которые в сельском хозяйстве, и уж тем более в науке, совершенно не сильны. Не знают специфики. Среди руководителей много женщин. Мужики спиваются, не выдерживают. Рабочие не имеют должного образования. Все это идет к общему развалу.
Подождите, а женщины выстроить эффективную систему не могут?
- Да могут. Просто не знают как, а научиться не у кого.
Я так понимаю, на заказы от сельхозпредприятий в ближайшем будущем вы ставку не делаете?
- Надежда слишком слаба. Знаете, когда еще до Сергея Миронова председателем Совета Федерации был Егор Строев, я задал ему вопрос: что будет с селом? Он ответил: «Я думаю, все рухнет и начнется по новой». То есть еще тогда понимали, к чему все идет. И если науку будут благополучно забывать, процесс не переломить. Я, например, не согласен с Котлячковым, который недавно заявил, что селяне пережили засуху благодаря новой эффективной технике, использованию энергоэкономных технологий. Сельское хозяйство спасли сорта, а не машины. 90% сортов в области - наши. Они адаптированы к условиям: к морозной зиме, засухам, увлажнению, кислым почвам. В то же время в Мордовии (туда наши сорта принципиально не пускают) погибло огромное количество посевов. Еврокомиссия, посетившая этот регион, увидела совершенно засохшие поля. Поэтому не надо думать, как защитить область от аномального лета. Все уже придумано наукой. Но этот очевидный факт игнорируется. Резолюция «сверху» (от Минсельхоза и по цепочке на места) такая: хорошая техника - импортная, хорошие сорта - импортные... Подождите, потом еще спустят директиву на генномодифицированные сорта, которые мы будем покупать каждый год, потому что они не могут воспроизводить сами себя. Нас посадят на такую кабалу, что мало не покажется. А как только вступим в ВТО, получим запрет на разработку собственных сортов.
Страшнее атомной бомбы
Что значит «получим запрет»?
- Таковы условия ВТО.
То есть когда Россия вступает в ВТО вы прекратите совою деятельность?
- Я не знаю, что и как будет. Российскому сельскому хозяйству в любом случае никогда не выдержать конкуренцию. Никто не будет вкладывать в село такие же огромные деньги, как на Западе. Мы рискуем попасть в продовольственную зависимость. А это почище любой атомной бомбы. Именно поэтому крайне важно развивать свою науку, а не надеяться на западные технологии и западных специалистов. Сегодня мы можем говорить о российской науке, как о науке мирового уровня. А что будет завтра, через 5-10 лет, когда ученые (в большинстве своем – глубокие старцы) уйдут на покой? Наука стареет и стагнирует. Стыдно бывает за российскую науку, когда видишь, как развиваются другие страны. Тот же Китай. Уже более 20 наших сотрудников побывало в этой стране и каждый новый визит – как будто визит в новую страну. Буквально лет за пять Пекин меняется так, что его не узнают коренные жители. Города строятся, институты меняют облик, оборудование, приборы. Спрашиваем: «как кризис?» Китайцы не задумываясь отвечают: «Все понимают, что кризис можно преодолеть только за счет науки и прогресса, поэтому в 1,5-2 раза увеличили финансирование науки».
У нас тоже увеличивают.
- Да. Чубайсу увеличили. Так это и не наука вовсе. Помогать надо регионам. Периферия сегодня более сильна наукой. Я сужу по Россельхозакадемии, где являюсь членом президиума. Я там один из молодых. Средний возраст ученых - 74 года. Идешь иногда по коридору всероссийского института, а в кабинетах пусто. На работу никто не приходит - не могут по состоянию здоровья. Вся молодежь ушла в коммерцию, в другие отрасли. Остались старички. Максимум, что они могут сделать – обобщить, написать концепцию, разработать стратегию. В провинции все более-менее живо. Мы создаем. А они обобщают. Однажды Всероссийский институт механизации (ВИМ) заинтересовался нашей сеялкой по врезанию семян бобовых в пастбища. Такие сеялки мы изготовляли серийно на заводе «Авитек», пока не закончились заказы от села. Так вот ВИМ предложил нам посотрудничать и подавать материалы на премию правительства. Мы согласились, предоставили материалы. Они изучили их, забрали последнюю сеялку с «Авитека», чуть расширили ее, назвали по-новому и выдали за свою разработку. Вот как работает всероссийский институт.
Если вся надежда на периферию, какой потенциал есть у Кировской области?
- Наш тренд - рожь. И я писал об этом в записке Никите Юрьевичу. Россия всегда была ржаным царством. А рожь растет лучше всех в нашей области. Но сегодня на нее нет спроса. А почему? Формируется антиспрос. Специально губится здоровье российского народа. Это говорят наши медики, ученые, зарубежные специалисты. Как раньше изготавливался хлеб? Водяные, ветреные мельницы перерабатывали зерно так, что 90 % микроэлементов и витаминов сохранялось. Женщины рожали по 12 детей, а молодежь не знала, что такое сердечно-сосудистые заболевания. Есть такая версия, что мы и войну у немцев выиграли, потому что ели ржаной хлеб. А Ванга в свое время предсказывала: рожь спасет человечество. Программ «рожь» принята в Финляндии. Результат - нация очень здоровая. В России же сегодня нет настоящего хлеба из цельной обойной муки. Мы неоднократно предлагали обратить внимание на рожь, заняться ее переработкой. Писали Путину, обращались в Минсельхоз. Но получали от промышленников и властей ответ: экономически нецелесообразно. Но еще нужно посчитать, что дороже: здоровье человека или сиюминутная выгода? Так что вот ответ на ваш вопрос: наш тренд – рожь, она может стать нашим козырем. Хотя, естественно, не единым хлебом живы. Ест разработки по травам, льну, плодово-ягодным культурам, кормам. Есть предложения по животноводству, наработки по селекции. Нет востребованности.
Это заговор
Зато ваша земля более чем востребована. Последняя новость по «делу Зонального»: ситуацией заинтересовалась Общественная палата России. Что изменилось?
- В Общественной палате есть такая Школкина, боец за права науки. Она сильно отстаивает Павловскую станцию (где хранится коллекция Вавилова), у которой таким же образом отобрали землю. Что и как там решится – не известно, но против директора Меховича уже сфабриковано дело... Тот самый Мехович подсказал мне контакты Школковой. Мы с ней связались, она посмотрела все документы, переписку. Очевидно, что все делается по заранее продуманному плану. Грамотно, последовательно. Региональная власть, игнорируя решение думы и наши просьбы, договорилась с руководителем Фонда РЖС Браверманом. Приоритет отдан строительству. Миронов (Ред. – Алексей Миронов, директор компании «Кировспецмонтаж», застройщика «Солнечного берега»), кстати, мой давний знакомый, несколько раз говорил мне, что его чуть ли не заставляют строить, просил не обижаться. А сам при этом писал Браверману благодарственные письма. Получается, своими же людьми уничтожаем науку. Сейчас наша задача – добиться внесения изменений в законе, чтобы строители больше не могли претендовать на земли науки.
На остальные ваши земли пока не претендуют?
- Еще весной были планы захватить наше опытное поле в селе Красном, которое мы уже готовим для селекционных работ. Тогда мы встречались с руководством города и области, и Эдуард Носков устно заявил, что 5-10 лет нас не тронут.
Вы устным обещаниям верите?
- Хотелось бы верить. Но вспоминается момент, когда и Носков и Белых ходили по тому самому полю, где сегодня строится «Солнечный берег». А потом «сдали» этот участок Браверману. Нам даже компенсации никакой не предоставили, хотя это предусмотрено законом. Между тем, ежегодно мы вкладывали практически 40 млн. рублей в это поле. Но равноценного участка так и не получили. Земельный участок в селе Кокуй, который подошел бы нам идеально, уже захватили какие-то жулики. Не вполне, на мой взгляд, законно.
Что дальше?
- Будем воевать за оставшиеся земли – участки на улице Тимирязева, в селе Лосево...
Солнечный берег вы всем простили?
- Пока надеемся на компенсацию. И работаем. Хотя нелегко.
Василий Алексеевич, вопрос тянется уже года два. Вы какие-то выводы для себя сделали? Нужна кому-то в России наука?
- Все делается очень четко. Все спланировано, продумано. Постепенно старики умрут, молодежь ничего не поймет. У науки будут отбирать поля, территории, «затаскивать» туда иностранные сорта и технологии. От институтов останутся одни стены-коробки. А потом и их позакрывают. Такова цель у определенных органов. Нигде в мире нет такого отношения к науке. Российскую науку сознательно дискредитируют. У нас всего-то 5-6 госакадемий – РАН, Россельхоз, академии образования, архитектуры, художеств, медицинская академия. Все остальные многочисленные организации – фикция, выдуманные структуры, членами которых являются люди страшно далекие от науки. Все это делается для того, чтобы снизить уровень науки.
Может, лучше было вам стать врачом, как родители советовали?
- Как вы меня «покопали»… Да, я поступал в медицинский. Но не жалею, что жизнь сложилась именно так. Доктором все равно стал. Я люблю науку, пишу книги. У меня 3 доктора, 13 аспирантов. За время, которое я руковожу НИИ, сделано много. Если бы еще не мешали... А то приходится заниматься только какой-то обороной: каждый день ждешь удара. Но, как говорится, нас бьют, а мы крепчаем.
В будущее с оптимизмом?
- Конечно. Я вообще оптимист, если бы оптимистом не был – давно можно было бы уходить.
Досье:
Василий Алексеевич Сысуев, директор НИИ сельского хозяйства Северо-Востока им. Н.В. Рудницкого.
Дата и место рождения: 14 февраля 1948 год в деревне Омеличи Котельничского района. Образование: Кировский сельскохозяйственный институт, инженер-механик сельского хозяйства. Доктор технических наук, профессор, академик РАСХН.
Карьера: С 1972 по 1973 год – инженер колхоза «Искра», с 1973 по 1976 – главный инженер, там же. В 1976 – 1979 годах – аспирант. С 1979 по 1984 года работал ассистентом кафедры механизации животноводства Кировского СХИ. С 1984 по 1988 год – заместитель заведующего отделом сельского хозяйства и пищевой промышленности Кировского обкома КПСС. В 1988 – 1990 – замгендиректора по научной работе, в с 1990 года – директор НИИ сельского хозяйства Северо-Востока им. Н.В. Рудницкого. С 1996 года – председатель Северо-Восточного научно-методического центра РАСХН.
Заслуженный деятель науки.
Увлечения: охота, люблю петь песни.
Любимая музыка: старинные русские песни, шансон, бардовская песня.
Любимые телепрограммы: «Вести», «Время».
Любимое блюдо: рыба. Сам хорошо солю форель.
Сем положение: женат.
Девиз: приносить пользу человеку.
От автора
В НИИ им. Рудницкого всегда полутьма. Огромные пустые коридоры не освещены. «Занимаемся энергосбережением», - то ли в шутку, то ли всерьез говорит Василий Алексеевич.
Время здесь как будто замерло... Однако стоит преступить порог кабинета директора, жизнь входит в свое привычное стремительное русло. Кучи бумаг на столе, книги, которые Василий Алексеевич то и дело демонстрирует. Слова вырываются на свободу со скоростью света – так много нужно сказать. Потому что науку довели до ручки. «Сговорились», - откровенно говорит Сысуев. Но он улыбается. Единственный выход – относиться ко всему с юмором и оптимизмом.
Беседовала
Мария Петухова
petuhova@bnkirov.ru