Никита Ведерников.

«Лего» по-оричевски

01.09.2014 00:05:00 2894 0

Предприятие с немецким названием «Holzbalken», (в переводе - «деревянная балка»), финский опыт работы и русский молодой руководитель – такой коктейль встречал нас в Оричах.

Давно известно, что производство в России – это и благородное дело и риск одновременно. Но Никита Ведерников уверен, что уже через 15 лет все в нашей стране изменится.

Когда въезжаешь в Оричи, кажется, что здесь существует только одна структура – «НВ». Зеленые указатели с этими буквами висят по всему пути нашего следовании с самого въезда в поселок. Создается впечатление, что это настоящее градообразующее предприятие. Немного поплутав в узеньких оричевских улочках, мы въезжаем на территорию «Holzbalken». Никакого КПП и охраны. Зато вовсю идет работа. «Где у вас директор», - спрашиваем у работяг, загружающих фуру клееным брусом. «А вот здесь», - показывают они на небольшой деревянный домик. Все правильно – у предприятия, занимающегося домостроением, офис должен быть деревянным. Улыбчивый и слегка взволнованный из-за визита прессы Никита усаживает нас за свой рабочий стол, и мы начинаем говорить о клееном брусе и Финляндии. Он недавно приехал оттуда со стажировки.

– Идея появилась раньше, чем открылось предприятие. Мы были первыми, кто начал строительство домов из клееного бруса у нас в регионе. Потом появилось предприятие в Котельниче, Кирове. Я пошел по стопам отца – он всю жизнь проработал на производствах, связанных с лесом. Но открывал «Holzbalken» я сам. Весь наш начальный капитал – это лизинг и кредиты, которые мы возвращаем до сих пор (около 1,5 млн рублей ежемесячно). Брали же порядка 30 млн рублей сразу на все – запустили производство и все линии. Было очень сложно, но все удалось.

Каким предприятие было вначале?

– Была вся производственная цепочка. Стоимость куба клееного бруса, к примеру, 22 тыс. рублей. Многие думают, что если они купили доску за 6 тыс. рублей, а клееный брус продали за 20 – вот она и прибыль. Но на самом деле все не так просто – себестоимость клееного бруса очень высокая, потому что эта технология многоэтапна. Для того, чтобы сделать оцилиндрованное бревно, нужно два станка и два человека. А для того, чтобы создать клееный брус, нужно закупить доску, засушить ее в камере (как минимум две недели), затем идет процесс предварительного прострагивания, сращивания доски по длине, склеивания и т. д. Этапов его подготовки очень много, поэтому продукт получается качественнее бревна. Для того, чтобы изготовить клееный брус, нужно всего 20% леса, который рубится. То есть выбирается лучшее сырье. У нас с самого начала работало 30 человек, когда появилось две смены, количество работников удвоилось. Есть и иностранцы – таджики. Некоторую монотонную работу русские не в силах выполнить. Например, по шлифовке и упаковке бруса. Им становится скучно уже на третий день, а таджики справляются.

Вы им и жилье предоставляете?
– Да. А с 2015 года будет запущена и специальная гостиница.

То есть вы берете на себя социальные функции.
– Да, нами гордятся, и когда в Оричи приезжают высокопоставленные чиновники, они к нам обязательно заезжают вместе с руководством района.

Оборудование для вашего производства, как я понимаю, в России не продается?
– Какое-то продается. У нас много заводов, которые производят домостроительное оборудование. Они даже в Кирове есть. Но пока оно не подходит под те параметры, которые хотим получить мы, поэтому мы работаем на немецком и итальянском оборудовании.

Пока санкции лесной промышленности не коснулись?
– К счастью, нет. Но мы не так часто и покупаем оборудование. Я как раз недавно был на стажировке в Финляндии. Эта страна, как оказалось, находится в полной информационной блокаде, и ее граждане не знают, что на самом деле происходит на Украине. Я не утверждаю, конечно, что та правда, которую знаем мы, - настоящая. Но в Финляндии не знают и ее половины. Однако к нам, несмотря на то, что Россию считают врагом, были расположены очень хорошо и перед отъездом сказали: «Если в России реально такая молодежь, то мы не переживаем за будущее страны». При этом некоторые другие европейские страны не пустили нас к себе на стажировку.

Чему там научились? Насколько они более развиты?
– Я был удивлен большому прогрессу, но при этом мне показалось, что мы имеем больше возможностей для развития. У них уже как будто наступил предел. Все технологично, высокая культура производства, но все очень дорого: оборудование, сам клееный брус от нашего ничем не отличается, а стоит в два раза дороже. Причем сделан он из нашего же леса. Средняя зарплата там 3200 евро на человека. Когда я туда ехал, у меня были предложения по сотрудничеству, по поставке домов. Но нам сразу сказали, что нет смысла это озвучивать, потому что сейчас европейцы боятся вкладывать в Россию деньги. Как мне показалось, они хотят только пользоваться нашими ресурсами. Что касается продукции, то у них у самих ее в избытке. Те предприятия, на которых мы были, не загружены на полную мощность. Там даже не видно запасов сырья. Не знаю, с чем это связано: нам не разрешили спрашивать. При этом руководители бизнеса говорят, что у них миллионный оборот.

Сколько ваше предприятие уже построило домов?
– Около 700, но из них лишь 20% построено нами. Вы знаете, что сегодня на нашем рынке предложений по домам сотни. Однако из всех компаний настоящих производителей наберется только два-три. Остальные же просто принимают заказы и бегут с договорами, например, к таким, как мы. То есть живут за счет перепродажи. Мы же производственники и занялись стройкой только потому, что было много неправильно организованных строек. Мы же, как производители, знаем, как все должно быть. Это выгодно и для клиента: когда ты заказываешь все в одном месте, ты знаешь, с кого спросить. Завод – это предприятие, у которого имеются большие активы, а значит, есть что взять в случае провала. Меня всегда удивляют люди, готовые отдать деньги компаниям, у которых в наличии только стол и ручка. Случись какое-нибудь разбирательство, с такой фирмы нечего взять.

Насколько рентабелен сегодня ваш бизнес?
– Пока мы не расплатимся со всеми кредитами, сложно говорить о рентабельности. Но и потом придется развиваться дальше и вкладывать деньги. Любое предприятие создается для получения прибыли. Но для этого нужно хорошо делать свое дело, а не просто зарабатывать деньги. Нужно постоянно быть на предприятии, но не потому, что работники плохие. Просто для того, чтобы все всегда было качественно, нужно постоянно напоминать, как это должно быть. У нас планерки проходят два раза в день – утром и вечером.

А у вас свой дом уже есть?
– Нет, на себя все времени не хватает.

То есть, сапожник без сапог?
– Хорошая пословица. Дело в том, что у нас есть производственный план, который забит на 3-4 месяца вперед. А каждый месяц появляются новые заказы, и очень сложно вставить себя туда. Ведь люди ждут свои дома.

Я читала, что и офис построен у вас из подручных материалов?
– Да, он сделан из отходов: если присмотреться, доски даже разной высоты. Я уже много раз пожалел об этом.

Почему, мне кажется, это очень экономично – все для заказчиков?
– На самом деле, нет. Когда клиенты приходят и видят это, они начинают думать, что и у них все будет так же. Приходится объяснять, что мы просто тратим все силы на производство. Поэтому скоро намерены сделать из этого помещения столовую, а новый офис построить ближе к входу.

Мы выходим осмотреть производство. Здесь когда-то было предприятие сельхозхимии. Но сейчас все переоборудовано. Никита показывает огромные сушильные камеры, котельные, цеха. Вот новый станок, который скоро будет установлен на производстве. Вот немецкий четырехсторонний станок, на котором работают, между прочим, и все финские предприятия. «Они удивляются, - говорит Никита, - как можно производить клееный брус на такой маленькой площади. А мы можем провести мастер-класс по тому, как это делать и выпускать достойные объемы».

Вы говорите, что администрация вами гордится. А она чем-то помогает?
– Нет. Только просит деньги на разные местные инициативы – на Истобенский огурец, например, на дороги, на оричевский Арбат. Мы во всем этом участвуем. Но мы получаем выгодные кредиты в областном фонде предпринимательства. Два года назад я стал лучшим молодым предпринимателем года, и нам тоже дали грант-кредит. Еще благодаря помощи со стороны федеральных органов нам уменьшили арендную плату.

Нелегко вести бизнес в России? Особенно теперь, когда вы видели, как все делается в Европе.
– Конечно, сложно. Но мы это делаем, потому что решили это делать. Когда мы были в Финляндии, нам говорили, что это мы должны рассказывать, как можно построить бизнес в России. У них до кризиса вот что было: 100% средств, потраченных предпринимателем на открытие предприятия, ему возвращало государство из федерального бюджета. Вложил 100 млн рублей, все заработало, тебе вернули деньги. А в налоговую там приходишь – тебе чай-кофе наливают. У нас же там работают люди, которые считают, что мы всем должны. Но все изменится в ближайшие 15 лет. Это естественный процесс – бизнес будет расти. Когда мы открывались, было еще сложнее. Но уже сейчас я могу сказать, что становится лучше.

Никита дальше показывает производство, рассказывает, что маленькое сечение – это сосна, большое – ель. Говорит, что лучше из них и строить дома, так как они растут в нашем регионе в большом количестве. Собирает даже при нас угол будущего дома. Очень интересно – как конструктор «Лего». Все друг к другу подходит, все линии четко размерены. В среднем квадратный метр такого дома с отделкой стоит около 35 тыс. рублей. На вопрос насколько долговечен такой дом, Никита с улыбкой отвечает: «Столько не живут». Еще я спрашиваю, зачем российскому предприятию немецкое название. Оказывается, Никита хотел создать такой бренд, который бы не затерялся в Интернете среди «вяткастройтрендов» и «волгоспецстройгарантов».

Никита закончил наш ВятГГУ, а вместо армии пять лет проработал учителем в сельской школе. Он учился по специальности «технология и дизайн» и вел у ребят физику, черчение и информатику, параллельно занимаясь предприятием. Говорит, что очень тяжело в сельских школах: сложные ученики, родители приползают на собрания на коленках. Но, как и здесь, он пытался делать свою работу хорошо. Он всегда на предприятии: со всеми работниками здоровается за руку и очень за все переживает.
– Я понимаю, что вы, приехав сюда, думали увидеть что-то крутое, а у нас пока все скромно, - сказал он нам, прощаясь.
Я заверила Никиту, что масштабы такого еще достаточно молодого предприятия на самом деле поражают и ему надо гордиться. И я не соврала.

Елена Окатьева
lena.okatieva@yandex.ru 

VK TW
оставить комментарий
Спасибо за комментарий! Он будет опубликован после модерации
Текст сообщения
Перетащите файлы
Ничего не найдено
Защита от автоматических сообщений