Мир стволов
В прошлом году между двумя крупными оружейными предприятиями региона - «Молот-Оружие» и «Молот армз» - случился конфликт. В 2016-м им грозила еще одна проблема — закон о запрете переделки боевого оружия в гражданское. Однако сейчас в Вятских Полянах все спокойно. По словам директора завода «Молот армз» Равиля Нургалеева, предприятия поддерживают друг друга и ратуют за развитие района.
Равиль Рамильевич, как в Вятских Полянах образовалось ваше предприятие – завод «Молот армз»?
– С начала 2000-ых я занимался поставками режущего и слесарного инструмента для нужд завода «Молот», а также металлопрокатом. Тогда многие работали по взаимозачету: предприятия не могли в достаточном объеме реализовать свою продукцию и предлагали ее за какие-то услуги. Так я и начал свое сближение с заводом. Потом втянулся и решил работать с оружием дальше. А в 2010 году мы с друзьями создали первую оружейную компанию — «Конструкторское бюро спортивного охотничьего оружия молот». Сначала арендовали площади при заводе, складские помещения. В 2010 году на «Молот» пришла новая команда: условия сотрудничества изменились. В 2012-м мы с партнером Василием Нагаевым поняли, что тяжело выживать на рынке, только торгуя, и решили организовать производство. Получили лицензию от Минпромторга и начали заниматься своим делом. Тогда нам очень помог областной «Фонд поддержки малого и среднего предпринимательства». На выигранный грант мы купили новые станки, которые работают у нас до сих пор.
А от Минпромторга сложно было получить лицензию?
– Да, нелегко. Требования оказались очень жесткие: и по наличию рабочих мест на предприятии, и по нужным специалистам, и по охранной системе — мы эти условия выдержали. К слову, комплекс охранных мероприятий у нас сегодня один из самых современных в регионе: на предприятии стоят даже тепловизионные датчики (не в каждом банке это есть). Мы понимаем, что производство оружия — это объект повышенной опасности, поэтому готовы к серьезной работе.
Кроме того, мы регулярно задаем вопросы управлению лицензионно-разрешительной службы, и нам это дает некий карт-бланш при производстве новых видов продукции: мы регулярно изучаем все нюансы законов об оружии. К примеру, у нас самое крупное в России предприятие по выпуску так называемого «киношного» оружия (списанное, охолощенное).
Насколько большое сегодня ваше производство?
– У нас есть собственные площади, плюс недавно мы приобрели старый полуразрушенный цех и восстановили его, сейчас устанавливаем оборудование для производства стволов. В оружейном мире тот, кто занимается этим, становится практически ни от кого не зависимым. Сегодня в компании работает около 50 человек. Предприятие разделено на несколько юрлиц...
А как налоговики на это смотрят?
– Конечно, вопросы налоговая задает. Но у любой компании, работающей по лицензии, есть определенные риски, и любой прокол в работе может привести к тому, что парализованной окажется деятельность всего предприятия. Например, мы произвели оружие, реализовали его, увезли с помощью охранной и транспортной структур. Если вдруг на дороге что-то случилось, ответственность за это будет нести та компания, которая отправляет груз: то есть у нас могут остановить деятельность по торговле, хранению и производству оружия. Это будет означать крах всего предприятия. Люди просто останутся безработными. Поэтому мы создали разные компании: те, которые производят оружие, и те, которые продают его.
Скоро у нас будет открыто еще одно юрлицо, занимающееся испытанием и сертификацией оружия. Тогда мы сможем оказывать услуги нашим партнерам и другим заводам. Кроме того, этими действиями (установка ковочного оборудования) мы создаем своеобразную подстраховку для завода «Молот-Оружие» - нашего градообразующего предприятия.
Еще год назад у вас были серьезные разногласия с «Молотом». Вы расторгли дилерское соглашение, а ваше предприятие обвинялось в незаконном использовании товарного знака, принадлежащего «Молот-Оружию».
– Сегодня конфликт исчерпан. Как я уже однажды говорил, его спровоцировали некоторые сотрудники завода, по личной инициативе. Сейчас все успокоилось. У нас выстроились теплые взаимоотношения, и нет никаких претензий друг к другу. Мы готовы помочь предприятию в случае каких-то проблем.
Как сейчас обстоят дела на заводе «Молот»? Он развивается или процедура банкротства является тормозом в этом процессе?
– Ситуация, связанная с банкротством предприятия, сложилась не случайно. Проблемы накапливались годами. Нынешнее руководство подходит к процессу управления очень грамотно: предприятие развивается, приобретается новое оборудование, в цехах полным ходом идет ремонт (его не было последние 10-12 лет), происходит оптимизация путем объединения производств (минимизируются расходы на аренду земельных участков, освещение и т.д.). Кроме того, «Молот-Оружие» регулярно представляет свою продукцию на выставках, и она там пользуется спросом. Завод берет на себя и большую социальную нагрузку: помогает городу в проведении различных мероприятий, например. Благодаря всему этому в Вятских Полянах нормализовалась ситуация — социальной напряженности больше нет.
В Кировской области вы — единственное частное предприятие, которое занимается производством оружия. А в России таких много?
– Всего, я думаю, насчитается не больше десятка.
А сколько еще у нас в стране осталось предприятий, занимающихся производством гражданского оружия?
– Немного: это «Молот», мы, наши соседи — «Ижевский машиностроительный завод» и «Ижевский механический завод», «Тульский оружейный завод», в последнее время оружие выпускает завод имени Дегтярева.
Между вами жесткая конкуренция?
– Скорее нет. Сейчас ижевские и тульские предприятия предпочитают работать по крупным госзаказам, поэтому на рынке даже возникает некий дефицит. Мы же выпускаем свою продукцию. Если, например, крупные заводы пересекаются в своих производственных линейках, то мы имеем возможность быстро перестроиться, принимать гибкие решения. До принятия санкций было сложнее – на рынок поставлялось много иностранной продукции.
А сейчас?
– Сегодня, как правило, это незначительные партии и стоит такое оружие, как билет на Луну: если раньше какие-то модели иностранного производства можно было купить за 50-60 тысяч рублей, то сейчас их цена начинается от 140-150 тысяч.
Хотя, конечно, российские заводы не покрывают всей потребности страны в гражданском оружии. Если говорить, например, о потеплении отношений России с Турцией, то скоро на рынке снова окажется оружие из этой страны. Любой производственник должен понимать: для того, чтобы на продукцию был спрос, нужно шагать в ногу со временем. Сейчас на внутреннем рынке мы являемся достойными конкурентами нашим западным коллегам. А «Молот-Оружие» – единственное предприятие из оружейной отрасли России, которое поставляет свою продукцию для нужд гражданского населения Америки, Европы и Юго-Восточной Азии.
Недавно в кировском правительстве отметили, что в регионе наметился промышленный рост. Вы согласны с этим?
– По статистике рост есть. А если говорить об импортозамещении (а многие предприятия сегодня именно этим процессом и заняты), то результаты будут скоро еще лучше. Влияет на это и ситуация с курсом доллара.
На ваш взгляд, очередной кризис в экономике страны завершен?
– Жизнь как тельняшка: полоса черная, полоса белая. Какой краской нарисуешь, так и будет. Я надеюсь, что белая полоса в нашей экономике скоро станет шире. Но все будет зависеть от самих предприятий, от того, как их руководители будут вести свою экономико-хозяйственную деятельность. Если человек сам не стремится улучшить свою жизнь, то не следует ждать, что придет добрый дядюшка и как-то поможет.
Какие цели вы ставили перед собой, когда решили пойти в Заксобрание?
– Я стал депутатом со второй попытки. На этот раз мы вместе с Романом Букаревым (директор предприятия «Молот-Оружие» - «БН») выиграли очень уверенно. Я шел в Заксобрание для того, чтобы улучшить жизнь в нашем Вятскополянском районе, оказать помощь городу. И первые шаги к этому мы уже делаем.
Беседовала Елена Окатьева
lena.okatieva@yandex.ru
Равиль Рамильевич Нургалеев, директор завода «Молот армз», депутат Заксобрания Кировской области.
Дата и место рождения: 9 октября 1974 года, г. Сосновка Вятскополянского района Кировской области.
Образование: высшее (Казанская Государственная академия ветеринарной медицины имени Н.Э. Баумана)
Семейное положение: женат, трое детей.
Карьера:
1998-1999 гг. - ветеринарный врач зоомагазина «Фламинго»;
1999- 2008 гг. - разносторонний бизнес;
2008-2010 гг. - индивидуальный предприниматель;
2010-2011 гг. - директор ООО «КБ СОО МОЛОТ»;
С 2011 г.- по настоящее время - директор ООО «Молот армз».
Любимые увлечения: охота, хоккей.
Любимая литература: приключенческая, историческая.
Любимая музыка: разная — от симфонической до рока и шансона.
Любимая кухня: татарская.
Девиз: Двигаться к тому, что задумал.
Вопросы от читателей
Владимир Рубцов, диспетчер Слободского РЭС:
На ваших предприятиях есть проблема с кадрами? Многие работники, как известно, в разгар кризиса, уехали из Вятских Полян.
– Есть. И у нас, и на градообразующем предприятии. В 2009-2011 годы очень многие уехали в другие города. Кто-то работает вахтовым методом, иные – остались где-то на постоянное место жительства. Сейчас «Молот-Оружие» размещает объявления о приеме на работу: там есть свободные вакансии. И у нас, к примеру, ощущается нехватка токарей-фрезеровщиков. На нашем предприятии в основном работают те, кто когда-то ушел с «Молота», кого-то мы вернули с севера.
Николай Зорин, руководитель Кировстата:
В июне обсуждался закон о запрете переделки боевого оружия в гражданское. Вы тогда сказали, что для обоих вятскополянских предприятий его принятие будет означать крах. Все обошлось?
– Это был пакет, предложенный Ириной Яровой в рамках противодействия экстремизму и терроризму: предлагалось запретить переделку боевого оружия в гражданское. Насколько мне известно, совместными усилиями наших коллег по оружейному цеху данный пункт был удален из законопроекта, так как это могло отрицательно сказаться на таких предприятиях, как наши (в Вятских Полянах) и на тех, кому в свое время государство разрешило переделку оружия из боевого в охотничье. В зоне риска могли оказаться и владельцы оружия - коллекционеры, например. Теперь же все вздохнули с облегчением: угрозы больше нет.